Человек в Замысле Бога

Зародыш Божественного Адама – результат целенаправленной деятельности Первого Лица и Триады Божественных Лиц на Четвертом, Пятом, Шестом и Седьмом Днях Пути Замысла.

Человек в Замысле Бога это небесный базисный человек и земной человек, вместе живущие в составе Божественного Работника и осуществляющие созревание Зародыша Божественного Адама.

Зародыш окончательно создается при условии, что род человеческий на Небе и на Земле превратится в единое целое Существо Первого Лица. Единство такого рода может быть добыто только любовью. Какой любовью?

Есть два разных принципа всеобщего единства Зародыша и достижения его.

Первый принцип основан на представлении о единстве Бога Одного, единстве во Всевышнем Творце, из Кого изошло Все. Второй принцип основан на представлении о единстве Бога Другого, Божественного Адама, к Кому ведет развитие Всего, что создано Творцом.

Единство по первому принципу достигается в восхождении обратно, в исходное райское состояние, в гипотетическое изначальное состояние Пути Замысла. Единство по второму принципу достигается в восхождении вперед, в гипотетически завершающее состояние Пути осуществления Замысла.

Единство в первом случае добывается агапической любовью. Единство во втором случае – любовью сторгический.

Любовь-вселюбие, агапическая вселенская любовь – равная и ровная любовь ко всем и каждому одинаковая, в том числе и к врагу. Для ее самоистечения личностный объект не нужен. Агапическое состояние это состояние выхода за пределы собственно человеческой жизни, туда, где Произведение жизни не создается, где нет работы человеческой жизни.

В реальности агапическую любовь дарит человеку Свет филической Любви с высот филического Космоса. Агапическое чувство – чувство вселенской нежности земного человека без сознания вселенской ответственности. Агапическая любовь – любовь филическая. Агапическое чувство, на какой бы трассе восхождения оно ни возникло, свидетельствует о восхождении в направлении Источника Жизни филической Обители Подлинника.

Агапическое состояние транслируется на человека от высших существ Шестого Лица филического Космоса. Их трансперсональное единение не может создать единое целое персоны Первого Лица.

Агапическая любовь очень высока, но не она единит в целое Зародыш Божественного Адама.

Агапическая любовь – мощный инструмент Божественной Работы, но это не та любовь, которая образует целое Зародыша Божественного Адама. Образующей его любовью может быть только любовь сторгическая, персональная любовь существ Первого Лица, порожденная Светом эденской Любви.

Зародыш Божественного Адама становится единым целым не благодаря сколь угодно высокой филической Любви, а благодаря высокой эденской Любви и ее сторгии.

Зародыш Божественного Адама образуется к концу Седьмого Дня. Седьмой День отделяет от Шестого Дня эденский взрыв – мощный прорыв эденских Светов и, прежде всего, Света эденской Любви, необходимого для установления сторгии высшего порядка в качестве единящего начала Зародыша Божественного Адама.

Единственно возможное единение рода человеческого в единство всечеловеческого Существа Первого Лица – единение сторгическое. Любое мистически нерасторжимое единение людей в единое целое на Земле и на Небе (в базисной жизни), глобальное ли оно или частное, невозможно иначе, как через сторгию.

Сторгия – не принцип Зачатия, как легко можно подумать. Сторгия – принцип созревания Зародыша Божественного Адама на всем протяжении Пути Замысла. При полном созревании Зародыша весь род человеческий на всех уровнях, – от сугубо личностного до всечеловеческого, – пронизан сторгией. Именно поэтому для образования Зародыша необходимо, чтобы на всех стадиях его созревания принимало участие коренное Лицо Божественного Адама – Первое Лицо.

Как таковая сторгическая свитость в высшей степени обеспечена мистически. Сторгия пронизывает весь Путь Замысла потому, что сторгическое стремление положено в само основание Замысла Всевышнего породить из Себя Своего Другого Бога в Первом Лице.

Всякая сторгия предполагает наличие и взаимодействие трех начал: адамического, евического и керувического. Зародышем Божественного Адама становится Божественный Работник на конечной стадии становления. Для образующей Зародыш сторгии необходимо, чтобы Божественный Работник Седьмого Дня был внутри поделен на три всечеловечества Зародыша. Каковы будут эти образующие Зародыш всечеловечества нам знать не нужно и потому не дано; кроме того, что каждое из них есть финальная стадия череды восхождений и преображений базисного человечества, земного человечества и, возможно, иночеловечества в составе Божественного Работника.

Пройти Путь Замысла Зародыша для Божественного Работника значит выявить три генерации всечеловечества Зародыша в себе. Они предназначены в Замысле для того, чтобы свиться в круговую сторгию всего рода человеческого и тем самым образовать единое всечеловеческое Существо Первого Лица. Всё свершающееся в Божественном Работнике, в том числе, и все процессы земной человеческой жизни, обслуживают осуществление задачи создания генераций всечеловечеств , взращения их до полной зрелости и приведение их в состояние сторгической свитости.

Понятие Дома Шестого Дня мы ввели в первом чтении, когда представлений о базисном человеке не было. Во втором чтении выяснилось, что в каждом Доме проживает свое базисное-земное человечество, со своими областями Дельфиса, Филиосара Мозга, Филиоэдена, мира филических двойников.

В третьем чтении приходит понимание того, что Зародыш Божественного Адама готовится в основном в земном человечестве, но образуется в базисном человечестве. Земное человечество завершает свой труд на Пути Замысла, когда живущий базисной жизнью Зародыш через Перетворение выходит на Восьмой День для Плодотворения Божественного Адама.

В третьем чтении видно, что основной строительной единицей Зародыша является не Дом, а сторгически свитая триада Домов. Каждый Дом определен по одному из трех сторгических типов Домов, и звучит вместе с другими и по-своему.

Один тип Дома – «мужской» тип Дома. Это Дом Первого Лица. Назовем такие Дома адамическими Домами.

Другой тип Дома – «женский» тип Дома. Это Дом Лиц Божественной Триады. Назовем такие Дома евическими Домами. Третий тип Дома – Дома керувические, осуществляющие сторгию адамических и евических Домов.

Каждый Дом строит себя по-своему, но вместе с самостроительством ищет и образует в линейной сторгии свою триаду Домов. В ней доминирует, если доминирует, то один, то другой Дом. Триады Домов взаимодействуют, сходятся, объединяются, расходятся и опять сходятся. Но всегда восходят на Пути Замысла все вместе.

Эденский взрыв при переходе с Шестого Дня на Седьмой День запускает процесс превращения триады Домов линейной сторгии в триаду Домов круговой сторгии. Это – иная и более высокая ячейка восхождения триады Домов на Пути Замысла, своего рода микрозародыш Божественного Адама.

Триады Домов круговой сторгии на Седьмом Дне все более и более восходят и объединяются так, что, в конце концов, в их совместной работе образуется круговая сторгия трех всечеловечеств Зародыша. По завершении созревания Зародыша происходит Перетворение его в Дома нового адама.

Человечество принципиально разделено, по крайней мере, на три типа человека. Различия между ними не половые и не гендерные, а общедушевно сторгические. В конечной перспективе Пути Замысла Зародыша возникнет не единое целое всечеловечество, а сторгическое единение разных типов всечеловечеств.

На Шестой День Божественный Работник должен иметь дело с уже определившимися в отношении Замысла частями человечества. Адамическое должно стать адамическим, евическое евическим, керувическое керувическим. Вне этой определенности ничто не значимо на дальнейшем Пути Замысла.

Возникновению Домов разных сторгических типов на Шестом Дне должны предшествовать человечества Пятого Дня трех сторгических типов и, соответственно, трех типов Общих душ – адамического, евического и керувического.

Развитие евичности, керувичности и адамичности на Пятом Дне ограниченное и подготовительное. Кеувические, евические, адамические человечества устанавливаются на Пятом Дне не для того, чтобы самим сторгически взаимодействовать. На Пятом Дне они должны состояться не в степени готовности к образованию сторгии человечеств, а в степени, достаточной для образования Домов того или иного сторгического типа после Преображения.

На Шестом Дне сторгически взаимодействуют не человечества, а Дома. Каждое человечество созревает на Пятом Дне для своих Домов, создает стартовые площадки Домов Шестого Дня.

Главное восхождение на Пути Замысла – восхождение Первого Лица в выси Божественного Адама. У типов человечества разный наклон Первого Лица к Лицам Божественной Триады. Или, по крайней мере, разные выявленные тенденции совершить такой наклон. Наклон Первого Лица – основная характеристика типа человека, существа Первого Лица, и главная характеристика производимой Божественной Работы.

Внутренняя жизнь адамических человечеств обращена в Божественной Работе к Первому Лицу более, чем ко всем другим Лицам, действующим в Божественном Работнике и за его пределами. Внутренняя жизнь евического человечества обращена в Божественной Работе к Подлиннику и Отцу куда более, чем к Первому Лицу. Внутренняя жизнь керувического человечества призвана в Божественной Работе соответствовать сторгическим перспективам того и другого человечества.

Человечества разных сторгических типов начинают создаваться на Четвертом Дне, по крайней мере, с начала исторических времен. Сначала возникают на Четвертом Дне и создаются на Пятом Дне евическое и адамические человечества. И только после того, как они достаточно состоялись на Пятом Дне, возникают керувические человечества.

Человечество движется к Шестому Дню по трем фронтам. Сторгические триады человечеств создаются в Истории и на Пути Замысла по нескольким друг за другом следующим очередям.

Евическое человеческое одно на все очереди и на весь род человеческий. Это – Китай.

Керувическое человечество в каждой очереди своё. Керувических человечеств столько, сколько очередей.

Адамических человечеств в каждой очереди столько, сколько сможет образоваться в земном человечестве. Божественный Работник заинтересован в разнообразии адамических человечеств.

Первая очередь уже сейчас на верстаке Божественной Работы. Это евическое китайское человечество. Это адамические европейское человечество и ближневосточное человечество. Это керувическое евразийское (русский мир) человечество.

Вторая очередь только-только намечается к Божественной Работе. Это евическое китайское человечество. Это адамическое латиноамериканское человечество. И это североамериканское человечество, которому предстоит стать керувическим. В состав второй очереди будут, по-видимому, включены и другие адамические человечества по всему миру.

Не только североамериканское человечество, но и латиноамериканское и даже китайское человечество станут ко времени второй очереди не такими, какие сегодня, во времена первой очереди.

Адамические человечества и керувическое человечество третьей (и четвертой?) очереди еще не определены.

Прежде, чем пытаться понять комплекс мистических задач разного рода человечеств на Пути Замысла и в Истории, обрисуем беглым взглядом человечества первой очереди.

Первое Лицо – мужское проявление Всевышнего в Замысле Зачатия Божественного Адама. Коренное Я – локальное производное Первого Лица.

Адамический человек в общедуховности обращен к Первому Лицу. Отсюда главенствующее значение аврамического монотеизма в нем на Пятом Дне. Сторона Встречи адамического человека на заднем плане его личнодушевной жизни. Как и личнодуховная сторгия. В личнодушевности на переднем плане авторское начало, начало авторского Я, производного коренного Я.

Локальное производное Первого Лица, коренное Я земного человека, в Вере чает себя подобием никак недоступного Божественного Лица Всевышнего как Творца Неба и Земли. В реальном приложении это чувство подобия обращено к Лицу Божественной Триады – к Нулевому Лицу Подлинника как Творцу Жизни и (или) Седьмому Лицу Божественного Сара как Верховному Источнику Власти как таковой.

Для адамического человека, преимущественно человека Первого Лица, впереди всего Вера как чувство жизни коренного Я и авторское Я филической души, живущей творческой волей Жизни как таковой.

Филическая жизнь в адамических человечествах легко и полно заполняет всё и вся. Адамические человечества густой струей и по любому поводу живут филической жизнью, веря в ее абсолютную значимость и мистическую полновесность. Адамическая Вера – прежде всего Вера в филическое человеческой жизни. На этой Вере развивались и Исповедания адамических человечеств, и их сугубо яфетические цивилизации с возрождением античного филического начала, с техническим прогрессом на филическом разуме и искусством на филической любви.

Нет человека без Веры. Вера – сокровенное чувство жизни души потайного двойника и коренного Я в ней. Наиболее ярко и явно коренное Я человека задействуется в молитве. Молитвенное состояние – основополагающее в религиозной жизни адамического человечества.

Общедуховная жизнь адамического человечества поставлена на Вере, молитве и чуде.

Вера в переживании адамического человечества – это, прежде всего, упование чуда. Вера без чуда для него не Вера. Адамическая Вера предполагает чудо, и чудом самоутверждается. Будь-то Второе Пришествие, диктатура пролетариата или «права человека». Изъять чудо из Веры значит непоправимо погасить Веру и обессилить адамического человека.

Упование на чудо – вроде бы черта детского сознания. Но в адамическом человеке это не недозрелость, а родовая черта человечества адамического типа. Черта эта, перекрывая ответы на основные вопросы жизни человека, не может не тормозить эденское развитие.

Содержание Исповедания предоставляет Вере предмет для самоутверждения. Вера в адамическом человечестве может утверждаться вопреки всякой очевидности, вопреки указаниям разума и чувству самосохранения. В содержание Исповедания можно поместить все, что угодно; важно суметь поместить. Так это не по легковерию Веры-доверия, а по установкам Веры адамического человека Пятого Дня.

Нынешний западноевропейский человек, как это ни покажется странным, не познает, он верит. Отвергнув христианскую религию (или оставив ее только во внешнем образе жизни) он утверждают новую Веру, не менее безосновательную, чем им отвергнутая.

То же и научная Вера. В эволюцию как Автора создания всего в Природе надо свято верить, как верят в чудо, и утверждать эти представления Верой. Эволюция не создает Природу, а выявляет браки в создании Природы, ликвидирует их, и попутно кое-что улучшает в деталях. Западноевропейский человек верит в возможности неживой материи создавать жизнь, верит, что за неограниченное время в Природе может самопроизвольно произойти все, что угодно, – вплоть до человека из обезьяны – лишь бы в бесконечном переборе вариантов создались соответствующие условия.

Люди науки Новейшего времени, как и уж совсем новейшие борцы за права меньшинств, за свободу слова и пр. и пр., суть люди Веры не менее, чем их предки в Средние века. Либерально-демократическая Вера с ее постмодернистскими установками возникла как Вера, и как Вера завершается на наших глазах.

Особенность адамического человечества – в особом значении филической составляющей жизни, исходно заложенном в мистической установке адамического типа человека. Отсюда абсолютная ценность святости, достигнутой при восхождении коренного Я в сферу Шестого Лица филического Космоса.

Неукротимое пристрастие к филичности определяет внешний и внутренний образ жизни адамического человечества, его историческую судьбу и основные угрозы, исходящие от него для него.

Адамическая филичность призвана обслуживать филическую душу саму по себе. Отсюда ее всегдашняя склонность к саморазгорячению. Разгорячение филической жизни с эпохи Возрождения привела к отказу от церковной Веры и ее духовной власти.

Цивилизованность – чистый продукт филического (точнее, яфетического) творчества над образом жизни адамического человека. В яфетической цивилизации точка его самостояния и самовозвышения. В этом есть нечто женственное. Западноевропейский человек гордится своей цивилизацией (и ее комфортом разного рода), как красивая женщина своей привлекательностью.

Адамическая филичность предумышленно избыточна, и порождает стремление во всем отойти от стихийности и естественности к выдуманности. Отсюда шаг до извращенности, противоестественности, всегда связанной с отрицанием адолонического начала жизни.

Устремленность жизни в филическую реальность не может не входить в противоречие с адолоническим духом Искренности. Совместить Веру и адолоническую Искренность трудно. Вера адамического человека не нуждается в адолоническом духе, как не нуждается в истине эденского разума. Сугубая искусственность представлений о райской жизни и адовых муках тому пример. Возможно, что некоторая слепота адолонического духа необходима для уверенного существования адамического человека.

Чем больше адамический человек, живя земной жизнью, погружается в филическую жизнь, тем больше он сознает себя в глубине своей не таким, каков он есть. Поэтому он так внушаем и так легко самовозбуждается темной филией.

У Первого Лица два порождения. Первое – локальное дельфическое Я и коренное Я. Второе – светскообщедуховная Власть. Адамическое христианское человечество тяготеет к Первому Лицу через систему локальных «Я» в базисном-земном человеке. Аврамическое исламское человечество – через другую производную Первого Лица, светскообщедуховную Власть.

Локальные «Я» и Власть на Пятом Дне находятся в оппозиции друг к другу. Ударение на авторском Я требует ослабления Власти. И наоборот. Это главное противоречие между Христианством и Исламом.

В Христианстве впереди всего Правоверие. В Исламе впереди всего Правовластие. Адамический христианский мир не настаивает на Власти. Ислам мистически и житейски не существует без Власти.

Всякая нимродова Власть нуждается в легитимности. Христианство давало легитимность помазания. Легитимность в Исламе обеспечивается самим явлением Власти, как главенствующим качеством общедуховного и государственного бытия, возведенного в наднациональный уровень. Власть в Исламе обладает легитимностью в силу своей мистической природы – потому, что она есть Власть. Таковой же она разыгрывается и в религиозно-политических целях исторического действия.

Правовластие Ислама держит этносы на заднем плане. Ислам не отрицает в народах их Самость и Народность, но и не допускает общедуховного сепаратизма. Он унифицирует Народности Общих душ с единым общеисламским общедуховным пластом. В идеале исламская общедуховность – одна на весь исламский мир. Вообще говоря, это легче, чем каждому народу создать свою Народность или суррогат ее. Поэтому Ислам так легко распространился среди народов Четвертого Дня.

Начальная сверхзадача Ислама – как можно проще и быстрей переводить народы Четвертого Дня в состояние готовности перехода на Пятый День. Исламские народы вводились на Пятый День по другой стратегии, чем христианские народы. Общедуховная власть создавалась не параллельно светской и в пару к ней, как произошло в христианском мире. Светская власть возникала в исламском мире из духовной власти, которая навсегда остается всеобщей законодательной (и судебной) властью.

Как таковая Власть в Исламе возведена в ранг абсолютной вершины общедуховной жизни как таковой. Более того, она становится надобщедуховной и утверждается в качестве всечеловечески общедуховной.

Совмещение светской и духовной власти в целое исполнительной, законодательной и судебной власти придает духовной власти инструменты нимродовой Власти, ужесточает ее, и с помощью ее форсирует процессы перехода на Пятый День.

Вычесть духовную власть из исламского властвования нельзя. Этим достигается особенная прочность Ислама в Истории. Ослабление духовной власти приводит к ослаблению государства и общества. Светское исламское общество исторически не жизнеспособно.

Переживание Веры в аврамическом мире неразрывно связано с религиозными переживаниями и сознанием общедуховной (или, на худой конец, – идеологической) Власти как чувства коренным Я своего подобия Нулевому Лицу Подлинника и как управляющей производной Первого Лица. Но в Христианстве и Исламе разные нормативные переживания Веры.

Вера – чувство-сознание коренного Я своего подобия Божественному Лицу. В сугубо монотеистическом сознании нет вопроса, какому Богу, какому Божественному Лицу. Мы же должны как-то определиться.

Вера обращена к тому Божественному Лицу, к кому в восхождении устремлено коренное Я.

В Христианстве религиозно переживается филический стиль душевной жизни и филический Лик Того, Кто религиозно установил внутренний образ жизни христианина. Христианской Верой правит мощное филическое начало адамического человека. Восхождение к христианской святости – в сферу Шестого Лица филического Космоса. Вера в Христианстве – в направлении Подлинника как Творца и установленное свыше Им течение филической жизни адамического человека.

В Исламе всегда было и есть религиозное почтение к авторству Власти как таковой. Не к носителям государственной Власти, а к филическому существу Власти в душе человека. Ислам несет в себе Власть как Божественное Начало. Бог-Творец в Исламе – не Подлинник, как в Христианстве, а Божественный Сар. Подлинник коренного Я в исламской Вере – Господь Божественный Сар. К нему восхождение ее и ее святость.

Ислам покоряется Власти как подобию Божественного Сара. В Исламе религиозно переживается покорность. Вера в Исламе – Вера в охраняющую, живительную и возвышающую силу Покорности Богу. Героическая метафизика Покорности, на которой стоит исламская Вера, – чувство коренным Я своего подобия Седьмому Лицу Божественного Сара. Вкусность каждого момента человеческой жизни в Исламе сдобрена героикой Покорности Личностному Высшему Началу Творца Господа Божественного Сара.

Вера и Покорность составляют основание исламской Власти, вместе светской и духовной, волевой и управляющей производной Первого Лица и Сара Первого Лица. В ранг абсолютной вершины общедуховной жизни как таковой в Исламе возведено не Первое Лицо, а Сар Божественного Работника в его производных Сара Первого Лица и чистилищного сара.

Духовная власть – непосредственное выявление Первого Лица и Сара Первого Лица в земном человечестве. Возвышенное начало религиозной Покорности обеспечено в Исламе сарической волей-властью Сара Первого Лица. Прочность совместности Первого Лица и Сара Первого Лица – уникально явлена в Исламе. Это обстоятельство обеспечивает общемировой успех Ислама.

Адамическое Христианство религиозно переживает всечеловеческое Первое Лицо в его обращенности к Подлиннику. Христианство наведено на коренное Я отдельного человека и его восхождение по каналу Богоподобия (святость). Творчество авторского Я как производной коренного Я поставлено в Христианстве на вершину внешнего и внутреннего образа жизни.

Религия авторского Я, то есть религиозное переживание филической жизни в собственном действии, есть основная метафизическая угроза христианской жизни (особенно современной), ввергающая личность в человекобожество и приводящая к мистическому личностному вырождению.

Адамический Ислам религиозно переживает всечеловеческое Первое Лицо в его обращенности к Божественному Сару. Для Ислама сарическая воля-власть сама по себе имеет определяющее значение. Ислам сарически заряжает человека и тем возносит его. Бог Ислама – Бог сарического Могущества и Власти. Быть причастным Ему – быть сарически могущественным. Аллах – Источник сарической Воли-Власти и Верховный ее обладатель.

Христианство во многом поставлено на сторгии ко Христу. Иисус Христос – действующее начало в Христианстве. Начало это и греет, и вдохновляет, и возвышает, и все более оживляет.

Христианство избрало сторгически любимого Бога. Ислам избрал Богом Божественного Властелина, Владыку Неба и Земли, Божественное Величие и неизмеримую Божественную Власть и Могущество. Любовь к Богу в Исламе неразрывна с Покорностью и под ее началом.

Сарическое начало на Покорность может быть явлено как Саром Первого Лица, так и чистилищным саром. Во властях христианского мира чистилищный сар и Сар Первого лица партнерствуют. В исламском человечестве (или человечествах) чистилищный сар и Сар Первого лица объединяются в единстве центра теократической Власти. Основная метафизическая угроза исламской жизни (особенно современной) – сарическое вырождение в религию, опирающуюся на чистилищного сара.

Личностное вырождение в Христианстве совершается во внутреннем мире человека, а потом переходит вовне, во внешний образ жизни. Сарическое вырождение в Исламе наоборот: сначала совершается во внешней жизни, а потом захватывает внутренний образ жизни магометанина.

Дьявольщина авторского Я и дьявольщина чистилищного сара сталкиваются в наше время с задачей изжить то и другое на Пути Замысла.

Китайский стиль мышления не соотносим с европейским. В нем все осмысляется с помощью циклической концепции времени, вечного возвращения на круги своя. В нем действуют принципы классификационных структур, а не законы логики. Китайская Культура не артикулирована, в ней то, что подразумевается в несказанном, важнее того, что сказано.

Китайская Культура не провозглашает разум высшим судьей всего на свете. Более того, разумность человека не является главной чертой, отличающей человека от животных. По конфуцианской антропологии (принципиально антирасистской) человеком называется не человек разумный, а человек нравственный. Нравственность есть родовое свойство человека как такового. Стремление людей к добру свойственно им по натуре. Варвары, недочеловеки – это не нецивилизованные люди, а ненравственные люди, которые очеловечатся, если обретут то, что мы называем Светом эденской Жизненности.

Если Христианство вызывает в Структуру внутреннего мира человека Свет эденской Любви, то Конфуцианство Свет эденской Жизненности.

Панэтизм и нравственный идеализм накладывают свои печати на все стороны жизни евического человека. В том числе, и на Государство и Власть.

«Стержнем конфуцианской традиции – пишет Е. А. Торчинов – является вера в возможность создания морального общества или государства (в связи с неразличением того и другого в китайской культуре). Общество, основанное на морали, гуманное правление (жэнь чжэн) – вот идеал конфуцианцев с древности и до крушения монархии, хотя элементы этой социальной утопии просматриваются и в концепции как государств гоминдановского режима (в том числе, и современного Тайваня), так и коммунистического правления КНР».

И далее:

«В конфуцианстве вызрела идея взаимообращаемости и взаимообусловленности двух практик: упорядочения государства (то есть создания "гуманного общества") и нравственного самосовершенствования. Нравственное самосовершенствование представляет собой предпосылку и условие sine qua поп деятельности по упорядочению государства, которая, в свою очередь, является целью нравственного совершенствования... В центре конфуцианской антропологии находится фигура благородного мужа (цзюнь-цзы). Цзюнь-цзы ставит долг выше выгоды (в отличие от своего антипода, ничтожного человека – сяо жэнь), цзюнь-цзы не может быть орудием, он требователен к себе и снисходителен к другим, он готов нелицеприятно критиковать государя во имя преданности тому же государю, он гуманен и справедлив, образован и неизменно следует нормам ритуала, мудр и искренен. Образ цзюнь-цзы не может не напомнить идеальный образ рыцаря, но не рыцаря-воина, а рыцаря-ученого и рыцаря-чиновника... Жизнь "цзюнь-цзы" регламентировалась их собственным кодексом рыцарской чести и морали, известным как "ли", ритуал. Преступление против "ли", если оно было достаточно серьезно, могло быть искуплено только самоубийством преступника».

И далее:

«Феодальная система Китая строилась на верности. Правитель, чтобы оправдать верность, должен управлять с помощью справедливости, гуманности и искренности. Предполагалось, что основателем династии (а следовательно, и обладателем Мандата Неба) мог быть только совершенный мудрец, наделенный всеми мыслимыми добродетелями (соответственно, все династийные истории идеализировали образ основателя). В течение многих поколений его предки занимались стяжанием благой силы-Дэ, некоей манны, благой энергии Неба и Земли, пестующей все сущее. Личность основателя – носитель огромного количества этой манны, что, собственно, и наделяет его возможностью стать обладателем Мандата Неба. Вступив на престол, основатель начинал испускать свою ману-Дэ во все четыре стороны света, выполняя таким образом функцию упорядочивающего Вселенную миродержавного монарха... Династия правит Поднебесной, пока династия продолжает обладать манной. А это зависит от поведения преемников основателя, которые добродетельным правлением могут приумножать Дэ, могут поддерживать баланс благой силы, а могут тратить, "проедать" ее, если их поведение недостойно их сана. Таких в конце концов оказывается большинство, в результате манна истощается и последний представитель династии лишается Небесного Мандата – его получает за свои добродетели основатель новой династии».

Государство и Власть в адамическом человечестве учреждаются для обуздания Зла и злого в человеческом обществе. Государство и Власть в евическом человечестве призваны (пусть теоретически) насаждать Добро в человеке.

В адамическом человечестве Власть (обе власти) и должна быть адамической, в первом лице, то есть деспотической, этнодеспотической и религиозно деспотической. Евическая Власть – не деспотическая, не этноцентричная, не власть общедушевной Самости. В Китайской Общей душе, насколько нам издали дано судить, доминирует Народность. И Власть в идеале – Власть Народности, отцовская, в четвертом лице.

Евическая общедушевная Самость, в сравнении с нам известными случаями, лишена агрессивности. Доминирование общедушевной Самости и деспотической Власти адамического образца (и соответствующая перемена в национальном самосознании) – одно из евических испытаний Большого отлива.

Прозреватель прозревает то, что прозревает, не своим человеческим внутренним зрением, а адолоническим зрением. Через прозревателя (или сквозь него) прозревает Адолон. Автор прозрений – не человек, а Адолон. В разных горизонтах прозревательского взгляда земного человека Адолон создает разные Подлинности существующей на данный момент Пути Замысла Действительности.

Подлинности эти не то, что по-разному увидены человеком, они по-разному созданы Адолоном и переведены на язык творческой воли человека в качестве несхожих моделей Действительности.

Если прозреватели разных типов человечества прозревают разные Подлинности, то это не результат полета творческой воли человека, а разные акты адолонического духа – акты творения Адолоном разных типов человечества.

Разные Подлинности творятся Третьим Лицом и его Адолоном по ходу их работы на Пути Замысла. Творение Подлинностей есть собственно работа Третьего Лица и Адолона на Пути Замысла.

Подлинности эти не неизменны. На каждом новом отрезке Пути Замысла Адолоном творятся свои Подлинности. На Пятом Дне они свои и на Шестом Дне они свои и новые, не те или не совсем те, что на Пятом Дне.

Перед прозревательским взором каждого из типов человечества Адолон раскрывает горизонты своей Подлинности, отличной от других; в их пределах вершатся свои мистические процессы, отличные от других.

Адамический прозреватель прозревает по вертикали, от авторского Я в филической душе снизу вверх, постигая трансцендентное, и сверху вниз, постигая имманентное.

Адамический человек с особой силой переживает свое авторское Я и свою личностность. Адамическое прозревание прозревает Божественную Личность Творца Неба и Земли (она же Лицо Веры) и Его дух в себе.

Керувическое прозревание, первый набросок которого я ниже предложу читателю, прозревает Небо, Землю и человека со стороны коренного Я и души потайного двойника. Керувическое прозревание прозревает по отдельности Первое Лицо, материальную Вселенную, филический Космос и эденский мир, Триаду Божественных Лиц и их Обители Подлинника, Отца и Божественного Сара.

Евический прозреватель смотрит на Небо, Землю и человека со сторонней Небу и Земле точки прозревания – прозревает по горизонтали, со стороны Филиоэдена. При взгляде на существующую Действительность из Филиоэдена нет трансцендентного и имманентного, не может быть Творца и Божественного Лица надо Всем.

Евическое прозревание прозревает Небо, Землю и Человека в их совокупном истечении из Великой Матери Поднебесной, из лона Дао. Филический Космос, эденский мир и Вселенная едины в Матке Дао, едины в истечении из нее, едины и в существовании. Главная задача евического прозревателя – глядя из Филиоэдена, понять и осмыслить эти миры в гармоническом единстве Всего со всем.

Китайское ци – жизненная энергия и жизненная сила, пронизывающая все существующее – аналог филического Космоса. Дао – субстанция Ци. Субстанциональное Начало филического Космоса, сливающееся с Беспредельным Дао изначальное Ци (юань ци) – аналог филической Обители Подлинника. Ци признается единой основой универсума, на которой зиждется единство всего существующего.

Труднее всего евическому прозревателю осмыслить единство филического и материального, совершенно явно выраженного в земной Природе. Для нас такое единство становится возможным благодаря конституционному свойству филического Космоса свиваться с соседними мирами – материальной Вселеной и эденским миром – и образовывать филиоматериальное и филиоэденское. Для евического прозревателя же нет другого выхода, как признать материальное модусом филического.

Евический прозреватель не знаком с идеей материи и идеей иноприродного чувственному бытию духа. Все сущее для него есть одно живое тело, образуемое потоками вечно изменяющейся жизненной энергии ци. Кроме ци и его состояний ничего нет. Все – живое, ибо нигде нет мертвого. Все – живое, ибо смерти нет; есть только спонтанное получение ци и спонтанное лишение ци.

Материя – не что иное, как иное состояние Жизни, сгущение или уплотнение ци. Каждый камень чреват жизнью. Все филиоматериально. Материальный Космос и филический Космос, по сути, одно и то же.

Как бы смотря из Филиоэдена, евический прозреватель видит с одной стороны Филической Космос и эденский мир с другой стороны. Они должны состоять в нерасторжимом единстве. Евическое прозревание видит Ци, начиненное эденскими Светами Разума и Совести. Такое представление эквивалентно нашим представлениям о филиоэденской жизни. Евические прозреватели, по сути дела, расширяют Филиоэден на филический Космос и, далее, на материальную Вселенную. Евическое прозревание космологизирует этические категории и нормы, превращают их в основу бытия материального Космоса и Космоса филического.

Материальный Космос конфуцианства высоконравственен, исполнен гармонии и благомыслия. Это нечто умозрительное, максимально гипостазированное, не соответствующее опыту жизни и восприятия человека, возможное только при взгляде со сторонней точки из эденского мира или из Филиоэдена.

Все сущее – филиоматериальное и вместе с тем филиоэденское. Все сущее – единый вселенский Филиоэден, включающий в себя все истекающее из Дао, в том числе, и материальную Вселенную.

Все существующее, по прозревательскому взгляду из Филиоэдена, имеет филиоэденскую природу, в которой нет темной филии и темной сторгии, нет жизни и смерти, нет зла, нет оппозиции добра и зла, нет борьбы света и тьмы. Динамизм филиоэденской жизни как таковой обеспечивает не дуализм, а поляризация. Мы ранее мало обращали внимание на это.

Знаменитая «монада» круга с черной и белой каплями и точками противоположного цвета в них иллюстрирует двуединую природу ци, состоящую из переходящих друг в друга инь-ци и ян-ци. «Один раз инь, один раз ян – это и есть Дао-Путь», тотальная этическая норма и Великий Регулятор циклических перемен.

Нельзя сказать, что евический человек есть человек неверующий. Он верит в то, что овладение ци дает ему способность управлять вселенским Филиоэденом и самому обретать бессмертие. Отсюда и его литургическая практика и его магия и его медицина.

Человек – явное сочетание материального, филического и эденского в едином целом. Человек является «маленьким Небом и Землей», микроскопическим филиоэденским целым в отношении вселенского Филиоэдена.

Адамическое человечество обращено к Подлиннику и творчеству Жизни. Подлинник пока что имеет дело с отдельной личностью и с совокупностями личностей. В адамическом человечестве эденские Светы засвечиваются яркостью филических Светов. Они определяют внешний образ жизни и доминируют во внутреннем образе жизни.

Евическое человечество обращено к Отцу и благу Жизни. Отец пока что имеет дело со всем родом человеческим, отдельным человечеством и государством. Китайское джен не гуманность в европейском понимании, а признак принадлежности человека к благому эденскому миру. Экзистенциальная реальность эденского мира и его воля есть основа и высший приоритет евического человека.

Для адамического прозревания все начинается с утраченного райского существования отдельного человека. Для евического прозревателя все начинается с утраченного золотого века высокоморальной государственности и ее монархов, обеспеченных всей полнотой эденской манны.

Приведение человечества к бедственному существованию на Земле произошло для адамического прозревания из-за личного грехопадения – неверия первочеловека в Слово Бога и ослушания его личной воли Божественной Воле. Приведение человечества к бедственному существованию для евического прозревания произошло из-за растления райской государственности, всуе растратившего исходно данную эденскую манну.

Сознание исходной причастности евического человечества к эденскому миру и Отцу ориентирует весь внутренний мир навстречу эденскому миру. Евические прозреватели стремятся утвердить евического человека на его исходной причастности к Отцу и эденскому миру, и на этой причастности установить внутренний образ жизни евического общества.

Общедуховная жизнь евического человечества основана на сознании причастности человека к эденскому миру. Яфетическая жизнь евического человечества затребована обрамлять, расцвечивать, ярче выявлять создание причастности человека эденскому миру.

Жизневоззрение евического человека наклонено в сторону Эдена. Общедуховная власть евических Общих душ сильна обращенностью в сторону эденского мира. Светская Власть переживается как носительница наилучших качеств и совершенно-мудрое начало государственной жизни. Эденские Светы, по евическому жизневоззрению, не только освещают светскую Власть (это с ее-то сарической волей чистилищного сара!), но и излучаются от нее в общество – нечто совершенно невозможное для понимания адамического прозревателя.

Вера – прирожденное чувство коренного Я человека как такового. Религиозная Вера особенно нужна и сильна в обращенном к Первому Лицу адамическом человечестве. Вера евического человечества, обращенного к Подлиннику Жизни, не на первом плане религиозных переживаний.

Вера переживается двояко: как чувство коренного Я и как Вера-доверие к постулатам общедуховной власти. Общедуховная власть адамического человечества ставит Веру-доверие во главу угла религиозного Исповедания потому, что без нее нельзя исповедальчески принять чудесные представления Вероисповедания. Тут важна не достоверность религиозных сказаний, а воспитанные и легко взводимые на этих сказаниях высокие человеческие чувства. Религиозное переживание смерти в адамическом человечестве принципиально не решается без опоры на Вере-доверии о спасении от смерти и вечной жизни.

Вере-доверию в евическом человечестве не придается фундаментального религиозного значения. Основное религиозное переживание евического человечества основано на несмертии жизни. Евический мир решает вопрос несмертия жизни не мифологическим, а опытным путем, обращаясь к вечному Источнику Жизни как таковой. Ему для этой цели не нужна опора на Веру-доверие.

Искренность в Христианстве и Исламе, а тем более, адолоническая Искренность, далеко не на первом плане. В евическом мире адолоническая Искренность и ее проповедь установлены во весь рост.

Адолоническая искренность указывает человеку на то, что он сам себя не знает. В Христианстве и Исламе тема Искренности сведена к искренности Веры и разоблачению двоемыслия и двоедушия, возникающих из-за желания человека выглядеть лучше, чем он сам думает о себе.

В сравнении с аврамическим миром переживание Веры в евическом мире несомненно приглушено, но это как раз облегчает Адолону его работу по обеспечению адолонической Искренности во внутреннем мире человека. Преодоление постулатов Веры имеет самые могучие и веские основания в человеке, и может стать непосильным препятствием для адолонического духа Искренности.

Веру аврамических народов евические прозреватели вполне заменяют адолонической Искренностью и Верностью.

Искренность – одно из начал Дао, исходно пронизывающее мироздание и человеческую природу. «Человек силой своей искренности (чэн), предельным напряжением своей воли может воздействовать на Вселенную, откликающуюся ему в соответствии с характером воздействия». – Пишет Е. А. Торчинов. «Чэн – принцип сообщительности между людьми и, в более широком смысле, между человеком и мирозданием, а также любой вещью. – Пишет А. С Мартынов – Чэн рассматривается в качестве атрибута мироздания, близкого к понятию регулярности космического процесса и потому — основы политического управления… Чэн — сквозной атрибут устройства мироздания и ритма его жизни… Чэн – одна из характеристик процесса порождения и становления всего сущего».

Адолоническая Искренность – условие образования Триады Неба, Земли и Человека. «Природа Неба» (пить) и евического прозревателя (совершенномудрого, ион) сближаются адолонической Искренностью. Воля и сила ее обеспечивает совершенному мудрецу его силу воздействия на мир и открывает ему путь к постижению как самого себя, так и “очищенной” внутренней “природы” мира без размышления.

Адолоническая Искренность – глубинная подлинность души, обеспеченная адолоническим духом в человеке. Обращение к самому себе (вернее, к Адолону в себе) – действие адолонической Искренности. «Обратиться к самому себе и быть при этом искренним. Нет наслаждения большего, чем это” – сказано в Мэн-цзы.

Сама Искренность обуславливается только правильным знанием и правильным постижением сущности вещей. От Искренности мысли, воли и устремлений зависит гармонизация внутреннего мира человека, успех его самосовершенствования, а от этого, в свою очередь, – порядок в семье и, значит, в государстве.

От адолонической Искренности берется ее мощь, ее воля, которой достигаются поставленные в общедуховной и государственной жизни цели.

Пророк – высшее выражение Третьего Лица и Адолона в земной жизни. Пророк – обладатель адолонической Искренности высшего рода (чжи чэн) – способен предвидеть грядущее. Пророк пользуется пробойной силой адолонического духа, что вовсе не означает, что он в проповеди как-то особо утверждает этот дух. Евический пророк знает постоянное присутствие адолонического Света Искренности в человеческой жизни и стремится проповедью всячески утвердить его в действительности общедушевной жизни.

Адолоническая Искренность – одно из основных качеств образа жизни евического человека и евического человечества. Внешний и внутренний образ жизни евического человека выстроен на адолонической Искренности. Угасание адолонической Искренности в людях неизменно приводит к нравственному падению евического общества и гибели государства.

При совершении религиозных церемоний действенно не само магическое действие, а искренность жертвователя, его полная поглощенность совершаемым ритуалом и его уверенность в том, что духи действительно присутствуют при этом.

Не будем преувеличивать силу влияния Адолона в реалиях евического человечества. Дело не столько в мощи этого влияния, сколько в его цензуре: никакие движения в общедуховности, общедушевности и государственности евического человечества не должны противоречить адолонической Искренности. Противоадолоническое есть противоевическое. Конфуцианство не столько утверждает адолоническую Искренность в человеческой жизни, сколько стремится погасить все то, что ей противоречит. На этом во многом держится общедуховная власть в евическом человечестве.

Адамический человек обращен творчеством к Нулевому Лицу Подлинника как к Творцу. Евический человек в опыте обращен в Обитель Жизни Подлинника и Дао (ее Нулевому Лицу) как к высшему и единственному Источнику и носителю Жизни, включая в нее всё материальное и всё эденское.

Евическое человечество на Пятом Дне обращено в Обитель Жизни Подлинника и уголком косит в сторону Отца (вернее к Свету Жизненности эденского Мира), чтобы на Шестом Дне обратиться равно к Подлиннику и Отцу.

Исходный акцент евического человечества на Филиоэдене (или даже на Эдене) рассчитан на весьма отдаленную перспективу Пути Замысла и постепенно вводится как мотив жизни земного евического человека.

Сейчас, к концу Пятого Дня, евическое человечество только наклонено к Отцу, определенно намечено в качестве человечества Отца. Оно состоялось, но состоялось как нарождающееся евическое человечество. Оно станет полноценным человечеством Отца в отдаленном будущем Шестого Дня, когда глядение в эденский мир превратится в основополагающее влечение к Отцу и эденский мир. Это совершенно иная религиозная ситуация жизни евического человечества.

Три Божественных Лица – три Начала Всего действующего в осуществлении Замысла. Подлинник – начало Жизни и Творчества, начало благ. Божественный Сар – Начало Власти и Светов Сознавания. Отец – Начало блага и качеств высшей души человека.

Жизнь во всем роде человеческом одна, но с разным наполнением – преимущественно благами или преимущественно благом.

Адамическое человечество наклонено к Подлиннику, к благам жизни и творчества. Евическое человечество наклонено к Отцу и благу. В керувическом человечестве есть и адамический, есть и евический наклон и, кроме того, оно обращено и к Божественному Сару. Мощный саризм – обязательное качество керувического человечества.

Евическое и адамическое начало исходно определены в базисном-земном человечестве на Четвертом Дне и далее находят себя в земном человечестве.

Керувическое человечество сначала возникает в базисной жизни после того, как достаточно образовалось адамическое и евическое, и затем переносится в земное человечество, где оно сбывается. Это с мучительными трудностями происходит в историческом процессе.

Создать действующий набросок керувических человечеств – одно из основных дел земного человека на Пятом Дне.

Создание адамического, евического и керувического человечеств не поступательное движение шаг за шагом. Оно идет порывами, прорывами, срывами. Божественный Работник назначает приливы и прорывы в земном человечестве. Земной человек по большей части нарушает их, но не может не делать свыше назначенное. В этом движение Истории, далеко не всегда действующих в соответствии с Путем Замысла.

Процесс образования и созревания керувического человечества происходит на Земле и, ввиду его особой важности и уязвимости на Пути Замысла, находится под особым патронажем Божественного Работника.

Действие керувического человечества Пятого Дня не нацелено на сторгическое объединение евического человечества и соответствующего адамического человечества. Каждое человечество созревает на Пятом Дне для своих Домов.

Керувические человечества вполне образуются в эпохе Преображения после серафического взрыва, в ареалах. Окончательно – после керувического взрыва эпохи Преображения, при воплощениях Лиц Отца.

На Пятом Дне создаются наметки человечеств того или иного типа. Задача, если и не керувического человечества Пятого Дня, то керувических Протодомов, явить в себе как духовно евическое, так и духовно адамическое. Взаимное притяжение того и другого может существовать только в составе керувического. Это одно из основных условий осуществления сторгии Преображения.

Проблемы возникновения и развития керувического человечества самые трудные на Земле. Именно они определяют сроки процессов Преображения.

Без керувических человечеств не будет развития на Пути Замысла.

Керувическое человечество первой очереди должно стать на ноги в нашем веке. В этом – главный нерв нашей эпохи. Хотя керувическому человечеству, повторю еще раз, еще не нужно быть таким, чтобы исполнять свои сторгические функции в отношении адамического и евического человечеств.

Первейшая забота керувического человечества – воспитание, образование, формирование керувических взаимоотношений внутри себя, в составляющих его народах, культурах, вероисповеданиях. Все остальное – социально-политическое устройство общества или его преобразования, религия, культура, экономика – имеют значение, поскольку позволяют исполнить это основное назначение. Только после исполнения этой первейшей задачи становится возможным исполнение собственно керувических задач.

Керувическое человечество само не определяет свой рисунок прохождения Пути Замысла. Оно формируется и проходит Путь Замысла вместе с адамическим и евическим человечеством и под их влиянием. Керувическое человечество создается во взаимодействии с адамическим и евическим человечеством и в противодействии им.

Если одному адамическому человечеству в Истории позволено завоевывать, корежить или подменять собой какое-либо другое человечество, то это может быть другое адамическое человечество, но никак не человечество керувическое или евическое. И керувическое человечество не вправе подминать под себя уже обозначенное адамическое или евическое человечество. В Истории вопреки Пути Замысла бывают всякие эпизоды, так или иначе пресекаемые Божественным Работником.

Китай не агрессивен потому, что евическое человечество не вправе претендовать на уделы адамического и керувического человечеств.

Агрессивность для адамического мира – норма средства существования и процветания; причем во всех сферах жизни. Керувичность не сочетается с хищностью. Хищность во многом исключает керувичность, а керувичность хищность.

История России – история возникновения керувического человечества. Это ее сверхзадача. Если бы поляки, скажем, создали Империю до Тихого океана, то она не стала бы керувической.

Движения Истории по большей мере иррациональны. Стремление России на Запад и на Восток вызвано ее стремлением к расширению до границ керувического мира.

Российский евразийский мир должен собраться на отведенном ему пространстве с нацелом на керувичность.

Исходно русский мир это мир орды, чудным образом воспринявший византийское духовное наследство с его единством в многообразии. Русский мир расширялся не по англосаксонскому колонизаторскому образцу, а постепенно закладывая на месте орды свой особый керувический мир. Включая в себя множество самых разных народов, российская метрополия не стремилась пользовать их для своих нужд, а зачастую наоборот, использовала свои ресурсы для нужд окраин. Россия всегда предоставляла Общим душам возможность развития, при этом обеспечивая народам исторически безопасное существование.

Русский народ осуществляет имперские функции, но каждая общность в Империи сохраняет свое Исповедание и свой образ жизни, чтобы в отдаленной перспективе создать единый образ жизни керувического евразийского человечества.

В Исламе сторона Встречи Структуры внутреннего мира человека во многом поглощена общедушевной стороной. В Китае особого упора на Встрече нет. Европеец, если и не совсем чужд жизни на стороне Встречи, то живет во Встречах, совсем не так, как русский мир.

Сторона Встречи – ведущая в русском мире. Основная жизнь Структуры внутреннего мира в русском керувическом мире не на общедушевной стороне, как в евическом человечестве, не на общедушевной и личнодушевной стороне с авторским Я, как в адамическом человечестве, а на общедушевной стороне и на стороне Встречи с Я-Встречи. Русский человек воспринимает Я-Встречи от своего коренного Я куда ярче, чем авторское Я.

Сторгиодуховная жизнь – духовная жизнь на стороне Встречи. Русская сторгичность – на стороне Встречи, а не на личнодушевной стороне. Личнодушевная жизнь в русском мире во многом заменена жизнью на стороне Встречи.

На первом плане общедуховной и общедушевной жизни адамического человечества можно отметить единство общего Строя нации или общества, солидарность, соучастие, сотрудничество, землячество, психологическую или религиозную совместность, единство внешнего и внутреннего или только внешнего образа жизни, – все, что угодно, но не сторгичность.

Русская простонародная сторгичность во Встречах – главное достояние Руси и основная черта общедуховной жизни. Со стороны Встречи сторгичность выходит на общедушевную жизнь. Отсюда общинность русской народной жизни.

Русский народ особенно привлекателен лучащейся сторгичностью, которую я хорошо помню в моем послевоенном отрочестве, и которая, дай Бог, не совсем погасла после разбоя 90-х годов.

Русская простонародная сторгичность чрезвычайно трогательна, органична и полновесна. И не потому, что Света эденской Любви в ней так много, а потому, что она в любой момент готова разжечь этот Свет. Русская душа желает гореть сторгией к кому попало не от переполненности ею, а от невозможности удерживать ее в себе. Русская сторгия словно жжет изнутри и стремится вырваться наружу.

Русскому человеку без сторгической жизни во Встречах, не испытывая чувство ближнего, жить трудно. Он и пьет, чтобы раскрепоститься, разорвать психические клети, держащие малый сторгический комочек сторгической любви взаперти, выпустить его из себя наружу и хотя бы на миг пожить его теплом.

Потом, почти без перехода, в него часто вселяется сдом. Это бывает страшно. Россия издревле заражена сдомством. Сдомство – беда России. Оно растлевает народные силы во всех направлениях и областях. Из-за своего сдомства русские боятся самих себя и по чувству самосохранения тяготеют к самым жестким формам правления.

Однако, главное противодействие созданию керувического человека оказывает не сдомство, а общедушевная темная сторгия. Главные враги керувического человечества – носители темной сторгии.

Темная сторгия для керувического человечества – метафизическое самоубийство.

В темной сторгии все керувическое выворачивается наизнанку и обращается в противоположность. Сама в себе тьма темной сторгии переживается как свет, и даже как горний свет, низменность переживается как благородство, рычание зверя воспринимается пением птиц небесных, предательство принимается за патриотизм, агрессия представляется защитой, писк громом, бессилие богатырством, трусость бесстрашием подвига.

У России керувическое предназначение. Поэтому она в повседневности легко заражается темной сторгией. Бытовая темная сторгия выражается в хамстве, сквернословии. Все то, что способно порождать темную сторгию в керувическом человечестве, все то, что только может обернуться темной сторгией, должно в нем изживаться. Оно отчасти и превращается в темную сторгию потому, что должно изживаться.

Для создания основ керувического человечества Божественный Работник выбрал не Литву или Польшу, не татар Поволжья или Абхазию, а Русь; выбрал по живущей в ней сторгии. Или иначе: Божественный Работник принял сторгичность русской Общей души и сделал Русь ядром керувического человечества первой очереди.

Исторически состоявшееся российское человечество подобно сторгической заготовке, ждущей свою работу. Его сторгическое богатство только приоткрыто, от него наружу то и дело пробивается свет, озаряет поверхность общедушевной жизни, намекая на ее глубинные сокровища.

Керувические человечества в конечном счете должны быть выстроены на сторгичности. Керувичность русского мира уже определилась. Сторгичность должна стать главенствующей чертой нормальной общедуховной жизни российского керувического человечества. Для этого ее надо осознать и сознательно развивать.

Для адамического человечества высший приоритет – творчество. Для евического – морализм. Для керувического человечества высший приоритет – сторгия и саризм. Обращенность к Вере только усиливает сарическую потребность.

Саризм органически присущ керувическому человечеству. Саризм вызывает восторг из глубин русской души. Русскому дорого могущество в любом виде, он любит и уважает огромность самой по себе силы, все то, в чем можно почувствовать богатырство сарической и физической мощи. В первую очередь – мощи сарической воли-власти.

Евразийскому миру необходим имперский сарический стержень. Не Империей он быть не может. Демократия вынимает сарический стержень и потому противопоказана керувическому человечеству.

Власть в керувическом человечестве, как светская, так и общедуховная, должна быть сарокерувическая. Она всегда и стремится стать таковой.

Общедуховная и светская Власть (а вместе с ней и вся общедушевная жизнь) в керувическом человечестве должны обладать могучим саризмом. Особое стремление русского к Победе – от его саризма. Самый малый лучик эденского Света, благодаря саризму, обретает в русском человеке ослепительную яркость. Малый отблеск агапической любви способен разжечь пожар в душе. Свет Идеалосознавания Б4 вяжет узлы Сознавания в самых дальних уголках его внутреннего мира. Культ саризма и яркость Идеалосознавания в сочетании порождает культ геройства, самоотвержения в подвиге и жертвенности. Русскому нужны предельные свершения и «за ценой не постоим».

В высшей степени сарически наполненная Власть – непреложное условие развития керувического человечества. Главная беда приходит тогда, когда русский мир лишается сарической воли-власти в себе. Тут его гибель и главное его испытание на Пути Замысла. Даже убывание сарической воли ведет его к катастрофе. От утраты в себе сарической воли-власти русский человек звереет.

Саризм в человеке из двух источников: от Сара Первого Лица и от чистилищного Сара. Понять, от кого когда, бывает трудно.

Нимродова (светская) Власть – извне и над человеком. В ней более правит чистилищный сар. Духовная (общедуховная) власть – в человеке, внутри него и над ним. В ней более правит Сар Первого Лица. Она становится возможной только в общедушевном состоянии жизни человека, на Пятом Дне.

Сар Первого Лица иначе консолидирует власть, чем чистилищный сар. Подвластность чистилищному сару под страхом в Строю тёмного ОНО. Подвластность Сару Первого Лица по душевной необходимости.

В Исламе Власть переживается покорностью. Это переживание облагорожено Исповеданием и общедуховной властью. Европеец переживает Власть чисто филически, в чувстве подвластности Чину. Власть для него – носительница политической воли. Поэтому так важна ее легитимность.

Для русского вообще не важна легитимность Власти, важно только ее душевное переживание. Основное переживание Власти в русском мире есть переживание ее сакральности. Причем сакральности самой по себе, а не от легитимации ее общедуховной властью. От сакральной Власти можно принять все, что угодно, и с беспредельным терпением.

Перед адамической Властью каждый подвластен в соответствии со своим Чином. Перед русской керувической Властью все равны, независимо от положения в обществе. Перед вершиной Власти все равно значимы или равно незначимы. Простой рабочий равен перед ней с высшим государственным чиновником.

В адамическом мире у руля Власти, вообще говоря, может находиться кто угодно. Власть тут самодостаточна. Во главе российской Империи должна стоять предельно харизматическая и сарически мощная фигура Вождя.

Переживание русским сакральности Власти как таковой есть непосредственное переживание Первого Лица и Сара Первого Лица. В силу этого переживания русский человек переживает нимродовую Власть и общедуховную власть комплексно, принимая чистилищного Сара за Сара Первого Лица. В этой подмене разгадка противоречивости русской общедушевной жизни.

Власть в керувическом мире первой очереди, стремясь стать керувичской Властью, желает пользовать саризмом Сара Первого Лица. На Пятом Дне это далеко не всегда удается ей. Без чистилищного сара Власти на Пятом Дне вообще обойтись нельзя.

Чистилищный сар в керувичской Власти правил слишком многими эпизодами русской исторической жизни, но в нем никогда особо не приветствуется и не вдохновляет (как бывает в исламском мире). Русский мир допускает и терпит чистилищного сара в себе.

В европейском человеке Власть определяет внешний образ жизни. Комплексное переживание Власти входит во внутренний образ жизни русского человека.

В Китае Власть переживается как совершенно-мудрое начало государственной жизни. Власть для китайца, по крайней мере в идеале, – отец родной. Китаец воспринимает власть в четвертом лице, как отца и нравственного родителя.

Для европейца, внутренне не сочлененного со своей властью-чином, Власть –воспринимается в во втором лице как господствующее Ты, обладающее правом подчинять меня.

Часто говорят о патернализме русского отношения к Власти. Это не совсем верно. Мотивы отношений к Власти в четвертом лице есть и у русского человека. Но более всего он склонен воспринимать и общедуховную власть и нимродовую власть как свое «Я».

Властитель русского мира глубинно сочленен с народом, переживается не над ним, а в нем, в глубине него – не филически и не этически, а сторгически. Россия чтит свою керувическую Власть как «свое другое Я». Власть в русском мире – носитель «высшего своего другого Я» и переживается сакрально и сторгически в пятом лице. Точнее: Власть в русском мире переживается своим царствующим мужским другим Я по отношению к женскому своему Я.

Русский человек состоит в брачных отношениях со своей Властью. Власть для него есть свой высший сторгический ближний, свое другое сакральное Я. Желающие зла русскому керувическому миру во все времена били по фигуре Вождя, олицетворяющей сакральное Я русского мира.

Керувическая натура русского мира может быть основана только на эденском Свете Любви. Но Свет этот еще нужно суметь принять в себя и хранить, не завалить мусором и отбросами. С этим всегда проблемы. Лучше сказать, что эденский свет Любви дежурит в русском человеке, то и дело уходя с дежурства.

Керувическая натура русского мира зиждется на особой приверженности к адолонической Искренности. Без адолонической Искренности русский мир не станет вполне керувическим.

Вполне допускаю, что понятие русской Правды несет ту же смысловую нагрузку адолонической Искренности, что и китайское ЧЭН, но не возводится в Истоки Мироздания, а пользуется в качестве установки человеческой жизни.

В русской жизни неизменно присутствует Правда и кривда, правильная душа и кривая душа – неискренность как таковая. Темная сторгия противостоит не только светлой сторгии, но и тому, что Толстой называл искренностью духа (в отличие от правдивости души).

Власть потому носитель своего высшего другого Я, что она есть носитель Правды и обладает сарической мощью, несопоставимой с сарической волей отдельного человека.

Русского человека в общедушевной жизни терзает Свет Правды. Это и «искренность» и «истинность» и «справедливость» жизни.

Свобода личностного начала в человеке – представление западно-адамического мира, повернутого к локализациям Первого Лица. Справедливость – по происхождению представление керувическое, родственное сторгии и переживанию Восьмого Лица.

Справедливость – сторгическое требование, основанное на эденском Свете Любви и адолоническом духе Искренности. Справедливость – сторона сторгичности общедуховной жизни, ярко светящаяся адолоническим духом.

Адамический мир переживает справедливость в филическом отвлечении. Керувичность керувического мира поставлена на эденском Свете Любви. евичность евического мира поставлена на эденском Свете Жизненности. У них разная справедливость: сторгическая справедливость России и справедливость совести Китая.

Свободного нравственного чувства в русском человеке недостаток. Его моральное сознание недостаточно обеспечено сарической волей. Это в некоторой мере восполняется острым переживанием несправедливости.

В керувическом и евическом человечестве предусмотрены сильные позиции адолонического духа Искренности. Связь между евическим человечеством и керувическим человечеством возможна через Третье Лицо Отца и адолонический дух Искренности.

Адолоничность в стороне от адамического мира. Шекспир не делал упор на адолоничности творчества. Адолоничность у Толстого – во главе угла. Русская классическая Культура – Культура адолоническая. Адолонический Свет Искренности светился в Культуре русского керувического мира Х1Х века как нигде и никогда.

Русский человек не терпит подмены душевности на правила. Отдать ребенка на усыновление другим людям или отдать старика на попечение чужих в дом престарелых – не по Правде.

Русское понятия Правды, справедливости и сторгичности имеет звучание адолоническое. В нем сочетаются саризм, вера и эденские Светы Жизненности и Любви. Русский саризм позволяет совместить трудно совместимое: Веру и адолоническую Искренность, сторгичность и филичность общедушевной жизни, общинность и государственность внешнего образа жизни. Без такого скрепления он распадается.

Только керувический человек способен гармонично сочетать в себе Веру и адолоническую Искренность. Вера в русском языке несет ударение Верности. Потому-то Вера в спайке с Царем и Отечеством. Такая Вера чревата адолоническим духом Искренности и эденским Светом Любви. Русская Правда – Вера-Верность и адолоническая Искренность. Язык верно выражает основные понятия керувического мира. Служить верно значит «служить верой и правдой» – искренностью духа и верностью души.

При историческом (внешнем) повороте русского мира на Запад (культуру, государственность, идеологичность) керувическое человечество первой очереди в глубине своей слабо ориентировано на Первое Лицо. Куда больше оно глубинно больше повернуто на Восток, на его своеобразную женственность, но это слабо выявлено и осознано им. Тут одно противоречит другому. В изживании этого противоречия основная задача России 21 (и 22?) века.

Представить Христианство без воплощенного Восьмого Лица трудно. Однако, в понимании необходимости воплощения Восьмого Лица на Пятом Дне есть проблемы.

Доброта-Жалость – чувство Восьмого Лица в человеке – дается свыше как благодать, но подобно естеству не стремится к саморасширению и самоусилению. Она следует сама себе, как только жизнь востребует ее (см. главы 1 – 4 части одиннадцатой второй книги).

Доброта-Жалость проникает в человека от Восьмого Лица вместе с эденским Светом Жизненности, но разгорается в редких людях, которых мы называли людьми Восьмого Лица. У человека Восьмого Лица нет специального мотива и потребности растить доброту и жалость в себе. Он наполнен добротой и жалостью не потому, что ему свыше велено любить и жалеть, а потому что иначе для него невозможно по неодолимой потребности сердца.

Доброта в языке связывается с понятием Добра, но это не одно и то же. Деятельная Доброта не совсем то же, что деятельное Добро. Одухотворенность Добром не то, что одухотворенность Добротой-Жалостью Восьмого Лица. Доброта-Жалость своего сердца всегда в глазах стоит, она в человеке Восьмого Лица присутствует всегда, помести его хоть на необитаемый остров, и выражает постоянное само собой разумеющееся состояние жизни, не как эмоциональный реактивный порыв нервической жалости.

Поразительная отличительная черта одухотворенного Восьмым Лицом человека в том, что он не только не ждет благодарности, но душевно не нуждается в благодарности от того, кому помог, и потому не возмущается на неблагодарность.

Заставить себя стремиться делать добро и делать добро людям, быть предельно благожелательным к ним можно, но от этого не станешь человеком, одухотворенным Добротой-Жалостью.

Основательница ордена сестер милосердия Мать Тереза – не человек Восьмого Лица. Подвигами своей жизни она славила Иисуса Христа. Главное для матери Терезы – дать почувствовать несчастному из несчастных, что он любимый через нее Христом, что он любим Божественной любовью, и в то же время средствами добра самой войти в духовное соприкосновение с Богочеловеком. Таков общий мотив всей ее жизни.

«Любила» ли мать Тереза своих пациентов? Она была добра к ним во славу Христа. Ее добро не точечно и сторгично, а всечеловечно и агапично, не самопроизвольно, а конфессионально. Добро матери Терезы – впечатляющее добро. Деятельность матери Терезы это в высшей степени впечатляющая общественная деятельность.

В любой конфессии в любые времена человек Восьмого Лица не думает посвящать себя другим людям. Он непроизвольно стремится выполнить требования Восьмого Лица в себе, в своей личнодуховной жизни.

В общедуховной жизни Восьмое Лицо в качестве Божественного Лица востребовано Христианством, но не стало и не могло стать нормой жизни, хотя бы потому, что Любовь-Жалость идет наперекор общественной и государственной практике жизни Пятого Дня. Для проявления Восьмого Лица необходимо утихомирить авторское Я. Для адамического человека это прямо таки противоестественно, и он вводит себя в нерабочее состояние слезной умильности.

Не Любовь-Жалость обеспечивала исторический успех Христианства как мировой религии. Любовь-Жалость Восьмого Лица на первых планах повседневной христианской жизни стала появляться (и то далеко не повсеместно) в Х1Х веке или чуть раньше. И то более в лирическом исполнении, как высокая поэтика души. Духовное чувство Любви-Жалости (в отличие от нервического чувства жалости и всевозможных филических чувств любви) в повседневной реальности, а, тем более, в идеальном исполнении, как была, так осталась редким гостем в человечестве.

Всю свою историю Христианство держалось на притягательности грандиозных и возвышенных религиозных представлениях о Боге-Спасителе, Божественной Жертве за человека, о Втором Пришествии, на любви христиан друг к другу и особом культовом благолепии, на церковной идее общедуховной власти и идее церковной легитимации светской Власти. В одни из этих оснований Любовь-Жалость Восьмого Лица хорошо вписывается, в другие не очень. Государственная привлекательность Христианства не пострадала бы, если в Евангелии от Матфея не было первых двух глав Нагорной проповеди и связанных с ними мест.

Люди Восьмого Лица во всех народах переживают Восьмое Лицо в себе. Воплощение Восьмого Лица раскрывает христианину мотив Божественной Жертвы Бога-Сына, принявшего крестные муки по Божественной Жалости к поставленному в непреодолимую ситуацию бедственности жизни человеку. Безмерная Божественная Любовь и Доброта требует от человека для его же спасения стремиться уподобиться Ему. Это задача сугубо конфессиональная, имеющая отношение к возникновению общедуховной власти в определенной части человечества.

В задачу Пятого Дня входит введение человека в общедушевное состояние на началах общедуховной власти. Любовь-Жалость – сугубо личнодуховное чувство, расцветающее на стороне Встречи и слабым отсветом – на общедушевной стороне. Для выполнения задач перехода на Пятый День это имеет побочное значение.

Положим, Любовь-Жалость нужна в человеке Пятого Дня, но не совсем понятно, зачем такое предельное и неподъемное для человека усиление Любви-Жалости посредством воплощения Восьмого Лица.

Разумеется, любое воплощение Божественных Лиц (да и просто существ Шестого Лица) в любое время оказало бы самое благотворное воздействие на человека. Но применение таких сверхмощных и чрезвычайных средств, как воплощение Восьмого Лица, должно быть предусмотрено в Замысле Бога на человека, применено со специальными целями в точно установленный момент Пути Замысла и иметь основополагающие для всего человечества, а не только конфессиональные, цели.

Для осуществления Замысла Восьмому Лицу стало нужно обозначить свое присутствие в земном человечестве уже на переходе с Четвертого на Пятый День. Зачем?

Доброта-Жалость Восьмого Лица увеличивает конфессиональную привлекательность Христианства, но в христианском человечестве оно особо не востребовано. Государственная и общедуховная жизнь адамического мира могла существовать на Пятом Дне без опоры на воплощение Восьмого Лица. Кроме того, большая часть человечества не заметила этого локального воплощения, тогда как Божественное средство воздействия на душу воплощения Восьмого Лица должно быть задействовано для всего человечества и со строго определенной целью.

Переживания чувств Восьмого Лица понятны и, так или иначе, близки и евическому, и адамическим, и керувическим человечествам. Воплощение Восьмого Лица произошло не для того, чтобы установить Царство Божье на Земле, а для строительства керувического мира, поскольку оно призвано объединить адамические и евическое, и само состоит из разных народов и конфессий. Такова Божественная Работа Восьмого Лица в земном человечестве.

Воплощение Восьмого Лица состоялось для того, чтобы взвести керувизм как таковой и поставить его на соответствующую высоту. Восьмое Лицо керувично в том смысле, что только оно, будучи мощнейшим катализатором общедушевной сторгии, способно сторгически объединить разные народы и конфессии в составе керувического человечества.

Воплощение Восьмого Лица состоялось заранее, во времена перехода с Четвертого на Пятый День, чтобы способствовать построению керувических человечеств первой и второй очереди.

Христианство на Пятом Дне установило общедушевное состояние части человечества. В Преображении Христианство должно выполнить еще одну свою путевую задачу – образовать керувическое человечество.

Все происходящее на Пути Замысла происходит для усиления продвижения на Пути Замысла и делается вовремя. Адамическое человечество должно было в себе понести Доброту-Жалость Восьмого Лица для того, чтобы в готовом виде оплодотворить им позднее возникающее керувическое человечество. Восьмое Лицо, в конечном счете, должно в керувическом мире стать свойственным человеку наряду с Первым Лицом в качестве действующего в нем Лица. Керувическое человечество должно напитаться волей Восьмого Лица на Пятом Дне для того, чтобы на Шестом Дне стать человечеством Восьмого Лица.

Восьмое Лицо воплотилось на Пятом Дне не для Пятого Дня и не для конца всех времен, а для человечества Восьмого Лица на Шестом Дне. Основной мотив жизни и основное средство создания такого человечества – воля Восьмого Лица. И социальная справедливость, и равенство, и свобода и прочее важны в нем не сами по себе, а по их принадлежности к Восьмому Лицу.

Христианство Толстого, ставящее Любовь-Жалость во главу угла, вовсе не востребовано христианским миром. В учении Толстого две стороны: учение о восхождении личнодуховной жизни и учение о построении Царства Божьего на Земле на основании Любви-Жалости воплощенного Восьмого Лица. По сути, вторая сторона толстовского учения – о создании Домов керувического человечества Шестого Дня на основании Восьмого Лица.

Керувические Дома сближает с христианством Толстого адолоническая Искренность и неприятие лицемерия в любом виде. Именно адолонический дух поднимает Восьмое Лицо в человеке так, что делает его керувически действенным.

Для построения будущего керувического человечества культ Восьмого Лица во внутреннем мире человека должен сочетаться с культом адолоничской Искренности и общедомовой сторгичностью.

Корень зла смертности – в выделении из несмертной Жизни Обители Подлинника филического Света Жизненности без филического Света Любви, и материализация его для создания смерти из несмертных компонентов.

Филиоматериальная жизнь создается только одним из филических Светов, Светом филической Жизненности. Наделенное смертью живое существо в земной Природе – существо филического Света Жизненности, погружённого в материальные пределы. Свет филической Любви никак не участвует в материализации филического Света Жизненности, в свитости филического и материального.

Взятый сам по себе, без других филических Светов, филический Свет Жизненности несет потенцию темной филии. Демиург земной Природы для создания смерти пользует филическую Жизненность и не использует филическую Любовь. Филический Разум Шестого лица участвует в создании земной Природы демиургическими духами без демиургической филической Любви. Демиург земной Природы – не Демиург Любви.

С другой стороны, Демиург земной Природы не причастен к эденским Светам и Лицам Отца. В нем нет ничего от совести, сторгичности, мудрости. Он исполняет задание ввести смерть, пользуясь тем, что ему дано. Его создание неэденское и безлюбовное. И потому безжалостное.

Различие между адамическим и евическим человечеством в разной обращенности к Подлиннику и Отцу и не в меньшей мере их обращенности и необращенности к Первому Лицу. Если адамическое человечество мы, предельно огрубляя, назовем человечеством Первого Лица, то евическое человечество следует называть человечеством не-Первого Лица.

Человеческая жизнь для адамического человечества Первого Лица – это «Я» и его жизнь. Зло смерти – в возможной утрате «Я» по смерти. Адамический человек – человек «Я» – на худой конец, готов смириться со смертью тела, если где-то сохранится его «Я» (и накрепко связанная с «Я» душа). Всю жизнь адамического человека, начиная со второго семилетия, пронизывает особая тьма от уязвленности «Я»; она и мучает и портит его жизнь. Зло человекобожества и зло темной филии отсюда.

Для евического человека его «я» на заднем плане. «Я» – специфически человеческое качество Жизни. Есть человеческая жизнь – и в ней есть «я».

Зло смерти для евического человека – не в гибели «я», а в возможной утрате самой жизни после смерти. Сохранение по смерти это не сохранение «Я», а сохранение жизни единого плотско-душевного целого.

Евический человек – не человек «Я», а человек Жизни как таковой. Решение вопроса человеческой жизни для него не в бессмертии «Я», а в несмертной Жизни в ее Источнике, Дао.

Смерти нет в Свете Жизни самом по себе, смерть есть в материализации филического Света Жизненности, исходящего из лона Жизни – Божественного ЦИ. Вот то главное, что переживает евическое человечество в качестве основы всяческого Зла.

Переживание смерти в адамическом мире в сравнении с евическим приглушено, и потому роковой вопрос смерти решается напрямую, с помощью мифов и Веры в них или в атеистическом мировоззрении (по которому смерть по сути безвозвратна). Евическая душа не находится под давлением переживания человекобожества, как адамическая, и ей не нужно Верой опираться на победителя смерти и Воскресителя.

Адамическая Вера – в бессмертие личности, «Я» человеческого. Она имеет к этому, как мы знаем, достаточные основания.

Евическая душа особенно остро переживает несовершенство человеческой жизни в присутствии смерти и смерть вообще не приемлет. Она для нее «противоестественна». Евическая вера – не в бессмертие личности и путей достижения этого бессмертия, а в несмертие Жизни как таковой и возможность опытного достижения его. И имеет к этому все основания.

Основное мистическое усилие жизни евического человека направлено на обретение опыта переживания Жизни в ее Источнике. Отсюда его стремление к Источнику Жизни ЦИ и несмертной Жизни Дао – в Обитель Подлинника и его Нулевому Лицу.

Жизнь и Божественное творчество составляют единое целое Творческой Воли Подлинника. В человеке творчество и жизнь разведены.

И адамическое и евическое обращено к Подлиннику. Но Запад обращен творческой волей «Я» к Божественной творческой воле Бога-Творца и потому склонен видеть в Нулевом Лице подлинник своего «Я». Для евического человека идея Творца немыслима потому, что он обращен к Подлиннику иначе, не творческой волей, а жизнью в себе к исходящей из Обители Подлинника Божественной Жизни.

В идеальной модели евическое человечество – человечество Подлинника и Отца как единого целого.

В евическом человечестве, в отличие от адамического человечества, Первое Лицо в тени. Евическое человечество – человечество Обители Подлинника, человечество Жизни, но Жизни эденски наполненной. Нерасторжимое единство Подлинника и Отца в мистическом сознании евического человека закладывает глубинные предпосылки предусмотренной в Замысле Встречи Подлинника и Отца в Божественном Работнике.

Для мистического адамического сознания Подлинник, в идеальной модели практически, разведен с Отцом в разные стороны. В аврамической мифологии это произошло в результате грехопадения, непослушания Богу личности (личного «Я») первочеловека. Результат грехопадения – умаление и ущемления «Я» человека земной жизнью. Восстановление (восхождение) «Я» – к райской жизни до грехопадения.

Для евического сознания никакого падения в земную жизнь быть не может. Жизнь человеческая как таковая исходит из несмертного Источника Жизни. Смерть в противоположность жизни переживается в качестве низшего и порочного состояния несмертной и всеобщей Жизни. Восхождение евического человека – в его стремлении в Обитель Ци, к Дао. Это опытный процесс.

Для адамического мистического сознания плотско-душевная человеческая жизнь с ее благами разделена с эденской жизнью и ее благом. В евическом мистическом сознании то и другое составляет единое целое. Эденское благо (Светы эденской Жизненности и эденской Любви, в нашем понимании) исходно совмещены в Божественное Целое Жизни в эденском Подлиннике.

В евическом человечестве ведущая общедушевная сторона, конфуцианское Государство. Личнодуховная жизнь в евическом человечестве ослаблена (в сравнении с адамическим человечеством) и, главное, переориентирована на Жизнь в Подлиннике. Общедушевной жизнью евическое человечество в идеальной модели распахнуто в эденский мир, к эденскому Свету Жизненности.

Адамическое человечество общедуховной жизнью распахнуто к Подлиннику и его Нулевому Лицу, а личнодуховной к Первому Лицу. Адамическая задача на Пути Замысла: восхождение Первого Лица в Божественном Работнике навстречу Подлиннику.

Евическая задача на Пути Замысла: приведение в Божественном Работнике Отца к Подлиннику. Китайская общедуховность не основана на Вероисповедании потому, что не Вера главная ударная сила основного процесса ее общедуховного восхождения – процесса, нацеленного на сближение Подлинника и Отца.

Россия нажила основной костяк базисных человеков, но недостаточно и непрочно. При изживании темной сторгии на Большом отливе наживет побольше.

Хождение базисно-земного человека по земной жизни разное в разных человечествах.

Путь Замысла задает оригинал базисной-земной жизни. Путь восхождения – двойник в базисной-земной жизни. Оригинал базисного-земного человека более в базисной жизни, чем в земной. Двойник базисного-земного человека более в прохождении земной жизни, чем в базисной.

Двойник, как ему и положено, искажен в отношение оригинала. Кривая Пути Замысла в разных человечествах соответствует кривой Пути восхождения в разной мере.

Прохождение кривой Пути Замысла разных человечеств разное в зависимости от их назначения и ориентированности в Структуре Божественного Работника. У каждого человечества своеобразный переход с Четвертого на Пятый День, разное прохождение Пятого Дня, разный взвод и выход на Преображение, различное хождение и восхождение в эпохе Преображения.

В адамическом человечестве превалирует личнодушевная жизнь, основанная на авторском Я. Она же представляется общедушевной жизнью.

В евическом человечесве на равных общедушевная жизнь Отца и личнодушевная к Подлиннику.

Главная в керувическом мире – сторона Встречи. В ней сияет общедушевная сторгия этого мира. Она же представляется личнодушевной жизнью.

Мы опираемся на универсальную общечеловеческую кривую восхождения личнодуховной жизни, то есть жизни локальных (личных) производных Первого Лица. Она априори более соответствует адамическому человечеству, ориентированному на Первое Лицо. Кривая Пути Замысла адамических человечеств ближе к личнодуховной кривой Пути восхождения, чем евического, где личнодуховная жизнь совсем иная. Смысл отдельных этапов прохождения Пути Замысла адамического человечества не совсем тот, что у евического.

Разные человечества живут в разном времени разной длительности на разных этапах Пути Замысла. И у каждого этапа свои сроки хроноса. Божественный Работник имеет возможность менять темпы процессов, устанавливать начало и конец их тогда, когда нужно.

У адамического и евического человечеств разный темп течения филического, филиоэденского и филиосарического времени на кривой Пути Замысла. Эти времена не синхронны. Что-то на одной кривой смазано в отношении другой, что-то растянуто.

В Истории Китая время течет иначе, чем на Западе. Так это не только в Истории, но и в общедушевной жизни и особенно личнодушевной. На Западе историческое время более определено течением филического времени. В Китае – более филиоэденским временем. В России – более филиосарическим временем.

Каждое человечество иначе смотрит в прошлое и будущее. Прошлое и будущее меряется в каждом человечестве своим временем.

Каждое из этих времен меняет свой ход с Четвертого на Пятый День, на подходах к Преображению, в самой эпохе Преображения, на Шестом Дне и в переходе с Шестого Дня на Седьмой День.

Сейчас Запад и Россия – примерно в одной точке кривой Пути Замысла, Китай в несколько иной.

Содержания сюжетного евического, адамического и керувического времени, в котором живет Божественный Работник, вырабатывают соответствующие человечества. Содержание каждого времени составляет Божественная Работа каждого человечества. Разные базисные-земные человечества производят либо адамическую, либо евическую, либо керувическую Божественную Работу. Каждая Работа меняется в зависимости от определенных задач Пути Замысла.

В каждом Божественном Лице Божественной Триады есть своя Обитель. И у Божественного Первого Лица есть своя Обитель. Обитель Первого Лица – система базисный-земной человек в составе Божественного Работника. В отличие от созданных Всевышним Замыслителем Обителей Божественной Триады, Обитель Первого Лица создается на Пути Замысла совместными усилиями Первого Лица и Божественной Триады.

Каждое человечество создает свой сектор Обители Первого Лица, по-своему обращенной к Божественным Лицам Триады.

У каждого сектора Обители Первого Лица своя Божественная Работа, совершаемая в своем сюжетном времени и дающая ему свое содержание времени.

В каждом секторе всеобщей системы базисный-земной человек своя особая локализация Первого Лица. Каждый сектор всеобщей системы базисный-земной человек несет в себе свой сокровенный образ – евический ли, керувический ли или адамический. Их сторгическая свитость в конечном счете порождает коренное Первого Лицо Зародыша и сокровенный Образ Зародыша Божественного Адама.

Сокровенный образ каждого человечества как бы взрослеет на Пути, но не стареет. Вместе с ним проходит Путь созревания сокровенный образ Зародыша. Уровень созревания Зародыша и его сокровенного образа – главный показатель состояния человечества на Пути Замысла.

Тьма Истории ложится на сокровенные образы человечеств. Сокровенные образы поначалу затемнены. И подлежат чистке на Большом отливе.

В Божественном Работнике на Пути Замысла сближаются и Лица, и его Обители. Предельная задача керувического начала в Божественном Работнике – сочленить Обители Первого Лица в момент полного созревания Зародыша в конце Седьмого Дня.

В процессе Преображения керувический сокровенный образ должен стать таким, чтобы дать адамическому образу его очереди войти в сторгические взаимоотношения с сокровенным образом евического человечества. Для этого керувическое человечество должно сначала стать причастным к евическому человечеству так, чтобы через себя привести евическое и адамическое друг к другу. Сами без него они сплестись в сторгическое единство не смогут.

Трансформация евического мира в Преображении зависит от предшествующей ей самотрансформации керувического мира под влиянием адамического мира.

У керувического сокровенного образа три задачи и соответствующие им последовательные этапы сторгического действия. Первая – самообразование его как такового. Вторая – самообразование под определенные адамические образы. Отсюда, кстати, мощное и безоглядное движение русского мира на Запад, начиная с Х111 века и по ХХ век. Третья задача – стать причастным евическому сокровенному образу.

Евическое человечество на всех этапах Пути Замысла одно для всего рода человеческого. Через евическое человечество все человечества собирается в единое целое Зародыша. Такова вселенская роль евического человечества, китайского или послекитайского. Евическое человечество в глобальном сторгическом процессе, так или иначе, ставит свою печать на сокровенных образах всех других человечеств.

Сторгический процесс в Божественном Работнике – всегда трехсторонний процесс. Все человечества и Дома выходят из него не такими, какими вошли.

Евическое человество должно активно участвовать во всех сторонах всечеловеческого сторгического процесса. Евический сокровенный образ по мере осуществления Замысла Зародыша должен изменяться так, чтобы быть единящим всех образом Зародыша. В результате единый для всех евический сокровенный образ станет не тем образом современного нам (в широком смысле) китайского человечества.

Все керувические человечества в некоторой степени схожи по причастности к одному и тому же для всех евическому человечеству и различны адамическим человечествам своей очереди. У каждого керувического человечества есть своя особая адамическая и своя особая евическая задача. Задачи эти решаются в разные исторические времена.

Всякое адамическое человечество создает само себе первичный контур своего сокровенного образа и потом начинает умещать его в керувический образ. Это исторически насильнический процесс.

Божественный Работник загоняет определенное керувическое человечество к определенному адамическому человечеству. К евическому человечеству керувическое человечество должно прийти само. Так это намечается для евразийского человечества, так это будет и для североамериканского.

Особая задача евического человечества на Пути Замысла – создать в себе всеобщее лоно для всего рода человеческого. Для Китая нашего времени это революционная и совершенно новая задача, к которой он, быть может, уже готовится приступить.

Внешняя жизнь в мире филических двойников адамического базисного человека руководится со стороны Дельфиса и его дельфического Я. Жизнь евического базисного человека руководится со стороны Филиоэдена через Дельфис.

Внешняя жизнь базисного человека протекает в наибольшей степени через земного человека. Внутренняя его жизнь – в основном, в базисном человеке с помощью земного человека. Значение земной жизни в прохождении Пути Замысла в адамической системе базисный-земной человек больше, чем в евической системе базисный-земной человек.

Европеец куда более земной человек, чем китаец.

Судьба навигации земного человека, его задачи и маршруты, закладывается в потайной двойник с двух сторон: из Филиоэдена и из мира филических двойников. Задачи адамической земной жизни куда менее связана с эденской жизнью, чем задачи евической.

Филиоэденское евическое задание на жизнь не столь связано с личнодуховным восхождением в Эден, как адамическое задание. Евическое задание обеспечивает базовую жизнь Филиоэдена, зависимо от питания базисного человека филиоэденской жизнью, с рутиной филиоэденской жизни, не с ее восхождением. Специфически евическое филиоэденское восхождение – восхождение общедуховной жизни.

Задача филиоэденского евического восхождение не вертикальная, а горизонтальная, не подъем с нижних этажей на верхние этажи Филиоэдена, а расширение общего поля филиоэденской жизни 3 этажа. Такое расширение неизбежно сопровождается бОльшим включением эденских Светов (в основном Света эденской Жизненности) в Филиоэден.

Верхние этажи Филиоэдена наполняются в евическом базовом человеке слабее, чем в адамическом. На 4 и 5 этажах Филиоэден строится активнее и полнее в адамическом базисном человеке.

Создаваемая на китайской общедушевности и общедуховности евическая область Филиоэдена по масштабам несравнима ни с иными областями его.

Филиоэден 3-го этажа – в основном, евический. Филиоэден 4-го этажа – в основном адамический.

Расширение Филиоэдена предполагает создание особого рода авторской картины. Основная ценность авторской картины адамического человека – ее активность (даже агрессивность) и яркость. Основная ценность авторской картины жизни евического человека в ее упорядоченности, по возможности эденскими Светами в государственной и общественной жизни.

Личнодуховная жизнь адамического человека Пятого Дня в большей степени, чем евического человека, нацелена на создание глубинной картины,. Ибо ее основная задача – восхождение к эденскому рождению, к Лику. К Лику евический человек восходит реже и тяжелее. Путь восхождения личнодуховной жизни взыграет в евическом человечестве, но не на Пятом Дне. Вполне возможно, уже в стартовых поколениях его дружин Преображения.

Основной результат земной жизни адамического человека заключен в его душе потайного двойника, то есть в том, что выносится из земной жизни в Дельфис. Основной результат земной жизни евического человека – в его высшей душе. Но не в ее восхождении, а в том, что выносится из нее на третий этаж Филиоэдена.

Евическое человечество – человечество не Первого Лица. Евическое человечество создает в Божественном Работнике Обитель Отца, параллельной Обители Первого Лица.

Движение Первого Лица к Подлиннику для керувического человечества стезя провинциальная. Керувическое человечество выполняет свою задачу на Пути Замысла тем, что приводит адамическое к евическому и евическое к адамическому, состыковывает в Божественном Работнике Обитель Первого Лица и Обитель Отца. Предельная задача керувического начала – сочленить в Божественном Работнике все Обители в момент полного созревания Зародыша в конце Седьмого Дня.

Путевая задача керувического человечества в Преображении – встать на рельсы, найти такую точку, на которой в принципе можно в неопределенном будущем привести Обители друг к другу. Отсюда и особая важность Восьмого Лица как катализатора общедушевной сторгии для керувического строительства. Отсюда же значение Третьего Лица Отца и Адолона для керувической жизни.

Адолон любит Россию, Запад не жалует. С Китаем у Адолона отношения особые. Адолон готов поддержать евическое восхождение к Отцу, когда оно случается, и нейтрален к потугам даосского восхождения к Подлиннику.

Вне перспективы сторгического единения человечеств никакое человечество существовать не должно и не может.

Среди адамических человечеств у керувического человечества определенной очереди есть выбор. Сокровенный образ Общей души адамического народа должен подходить для евического человечества. Пригодность этого сокровенного образа для будущей сторгической триады человечеств (вернее, Домов) при данном состоянии евического человечества его очереди решает керувическое человечество данной очереди. И, вообще говоря, в праве отвергнуть его. Отвергнутое адамическое человечество первой очереди может быть востребовано керувическим человечеством второй или третьей очереди.

Род человеческий проходит Пятый День и включается в Преображение, по крайней мере, тремя очередями. Последующая очередь отчасти способна резервировать предыдущую.

Евическое человечество (Китай) одно на все очереди и в качестве такового закладывается раньше всех.

Первая очередь – с евразийским керувическим человечеством и европейскими и ближневосточными адамическими человечествами. Первая очередь – особая, потому, что она первая. Ей предстоит выработать общие для всех очередей принципы Божественной Работы керувических человечеств. Это огромная духовно-творческая работа еще не началась, и в ближайшее историческое время вряд ли начнется. Евразийский мир разобщен как никогда за последние столетия. Совершать эту работу на обращенных в прошлое традиционных общедуховных началах нельзя, хотя бы потому, что это означает дальнейшее разобщение евразийского мира. Необходим не возврат в традицию, а движение вперед с ориентацией на евразийско-евическое будущее. Можно ожидать, что адолонические духи Искренности произведут мощную интервенцию в евразийский керувический мир и принудят его в нужном русле пересмотреть то, что мешает заданной ему путевой работе.

Для решения мистических задач первой очереди нужно создание многих национальных государств, с последующим объединением по отдельным европейским адамическим человечествам. Навскидку, это Южная Европа, Северная Европа, Восточная Европа (западная славянская), англосаксонский мир.

Исламский ближневосточный и североафриканский мир грубо уже разделен и определен и продолжает делиться и определяться.

Самая сложная задача первой очереди (такова она, впрочем, и в других очередях) – становление керувического евразийского человечества. Оно заложено позднее других человечеств первой очереди. Состав его определится вместе с адамическими человечествами.

Вторая очередь по происхождению связана с первой очередью и неизбежно резервирует ее. В нее как минимум входит североамериканское керувическое человечество и латиноамериканское адамическое. Североамериканское керувическое человечество приводит к евическому человечеству те адамические человечества, которые войдут в состав второй очереди. Это определенно латиноамериканское и, скорее всего, японское.

Япония обращена к Первому Лицу, но не так, как Европа и исламский мир. Японцы – властный адамический народ. Во второй очереди он может стать спарринг-партнером латиноамериканскому человечеству (по типу Европы и ближневосточного Ислама).

Первая очередь делает свою Божественную работу так, как делает. Божественная Работа второй очереди зависит от того, как прошла первая. Про третью очередь (очередь Востока) ничего определенного сказать нельзя (керувического человечества третьей очереди совсем не видно), поскольку она зависима от того, как прошли первые две, и какие народы (Общие души) войдут в нее.

Первое и второе осевое время и промежуток между ними в шесть тысяч лет действительны имеют для первым двух очередей, но не для третьей очереди.

Евическое человечество при смене очередей должно каждый раз перестраивать (выстраивать, подстраивать) себя соответственно керувическим и адамическим участникам очереди.

У адамических человечествах положение шаткое. Главная опасность для всякого адамического человечества в том, что оно не может быть мистически укорено в очереди без своего керувического человечества. Нет своего керувического, которое свяжет его с евическим, и нет его. Например, латиноамериканское человечество на Пути Замысла не нужно, если не состоится североамериканское керувическое человечество.

Постоянное стремление адамического Запада Европы на Восток, на керувическую Россию, имеет исторические причины. Европе некуда расширяться.

В наше время, на Большом отливе, Запад словно специально гонит Россию от себя на Восток. Экономически и политически это Западу не нужно (а то и губительно), но необходимо по задачам, поставленным на Пути Замысла во второй половине Большого отлива. Божественный Работник, может статься, пожертвует одним из адамических человечеств первой очереди. Это, конечно, ущерб на Пути Замысла, но не критический.

На Пути Замысла необходимо, чтобы Первое Лицо приводилось к Божественной Триаде. Приведение Первого Лица к Подлиннику – дело адамических человечеств. Евическое человечество приводит Отца к Первому Лицу (а не наоборот). Эти два действия заложены в Замысел и исполняются Волей Замысла. Керувические человечества объединяет два этих действия и тем самым придает законченность исполнению задач созревания Зародыша.

Мистическая задача керувических человечеств и затем керувических Домов Шестого Дня в глобальной перспективе – приведение Первого Лица и его полноправного представителя – адамического мира – к Десятому Лицу Отца и его представителю, евическому человечеству и евическим Домам.

Само это сближение происходит в базисной жизни Божественного Работника, но без волящей свободы земного человека оно состояться не может. И должно быть осмыслено, задействовано и осуществлено в нескольких очередях земной жизни. Дело Пятого Дня и Преображения – создать то, что способно начать процесс приведения Первого Лица к Десятому Лицу.

Ближайшее будущее евического мира связано с его ориентацией на евразийский и через него на адамический мир. Это обусловлено не политическими и экономическими причинами (это внешнее и прикладное), а мистическими внутренними побуждениям базисного евического человечества, определяющего вектор общедушевной жизни земного евического человечества.

Строительство евразийского мира – и православного, и исламского, и буддийского – не обойдется, по-видимому, без мощного влияния евического человечества.

Создание общей русско-китайской базы – предстоящая общедуховная работа. Это задано на Пути Замысла и должно быть исполнено.

Евическое человечество еще не прошло и первую половину Большого отлива, выполняет его задачи (чистку базисной жизни) и вызревает в соответствующей времени парадигме общедушевного развития. Оно, пока что, должно перестроить свою внутреннею жизнь в соответствии с процессами первой очереди. Затем – с процессами второй очереди, которая, как мы сказали, зависит от результатов первой.

Все эти процессы – преамбула к появлению дружин Преображения. Дружины Преображения выпускаются Божественным Работником в земную жизнь тогда, когда в определенной степени будут решены указанные задачи.

Большой отлив достигает дна, когда его родоначальники рождения 50-х годов выйдут из активной жизни; примерно к началу 30-х годов нашего века. С этого момента начинается вторая половина Большого отлива, на которой Путь Замысла подготавливает приход новой генерации людей дружин Преображения. Для этого во второй половине Большого отлива постепенно начинают нарождаться люди разного рода восхождения.

Почти весь наш век нисходящие поколения Большого отлива отчасти заменяются восходящими поколениями. Божественный Работник ведает, что должно на Пути Замысла произойти через десятилетия, неконкретно предугадывает Историю в филическом времени без действующих в ней лиц и выпускает новые поколения на вырост. Это сценарные решения Пути Замысла. Восходящие поколения второй половины Большого отлива рождаются загодя, в 10-х и 20-х годах, и обретут значение в жизни своих человечеств к середине нашего века. Они, Бог даст, востребуют рожденное нами впопыхах новое знание и доведут его до кондиции востребованности дружинами Преображения.

Когда мы говорим о сближении Евразии и Китая, то не имеем ввиду политические, социальные или экономические связи. Все они – обрамления основного движения сближения общедушевных основ евразийского и евического человечеств. Сближение Евразии и Китая не ситуационное и не преходящие. Оно обусловлено не исторически, а на Пути Замысла. Для осуществления его необходимы встречные изменения в содержаниях общедушевностей Евразии и Китая. Все сопутствующие этому исторические движения составляют подробности основного и мистического движения. Выработанное в первой очереди, будет действительно и для второй очереди.

В евразийской Средней Азии и Северном Кавказе в 20-ые годы заметен процесс сближения с ближневосточным адамическим миром. Это движение быстро достигнет предела и заменится его отталкиванием, с очевидной целью одновременного сближения с еврозийским и китайским миром. Российско-китайское будущее Средней Азии определено.

Для вхождения керувического евразийского в евическое китайское совсем не нужно брать на вооружение конфуцианство и даосизм. Общедуховная жизнь керувического евразийского должна обрестит энергию вектора восхождения к Отцу, но не по эденскому Свету Жизненности (и его порождению – морали), как евическое, а по эденскому Свету Любви (и его порождению – справедливости).

Русская общедуховная жизнь настояна на эденском Свете Любви пассивно, без восхождения. Общедуховная сторгия и сознание справедливости являет себя, но не растет. Для сторгического общедуховного восхождения необходимо сознательное восхождение делами по эденскому свету Любви, как сознательно деловое конфуцианское восхождение по эденскому Свету Жизненности. Это значит, что прежде практического исполнения восхождения должны объявиться «идеологи», прозреватели развивающегося керувического мира, которые создадут общую «идеологию» (то есть не стихийное, а осознанное движение) его восхождения.

Евразийское керувическое человечество находится в процессе становления мужских и женских черт. В отношении Запада в России есть нечто женственное. Об этом много писалось в конце Х1Х века. Россия шла на Запад по-женски. Она хотела нравиться Западу и оплодотворялась Западом. На евический Восток Россия должна идти в своей мужской ипостаси, оплодотворять его своим саризмом, которого недостаток в Китае.

В ХХ веке в коммунистическом Китае вдруг объявился свой мощный саризм, носящий от чистилищного сара человекобожеские черты. Это опасно. Черты эти будут изживаться с помощью Сара Первого Лица строящегося керувического мира. Россия призвана оплодотворить женскую Поднебесную Саром Первого Лица. Это не задача сегодняшнего или завтрашнего дня.

Сар Первого Лица может включаться в работу не иначе, как вкупе с Первым Лицом. Проблема в том, что при историческом (внешнем) повороте на Запад (культуру, государственность, идеологичность) Россия внутри себя слабо ориентирована на Первое Лицо.

Русский керувический мир осуществляет транзит адамической обращенности к Первому Лицу в евический мир через предшествующую вовлеченность самого себя в адамический мир. Воспринятое из адамического мира керувический мир превращает в мужское начало, обращенное к евическому женственному. Запад сам не являет Китаю. Он являет себя России для того, чтобы создать керувическое для Китая.

В западной личнодушевной жизни наиболее почитаемо творческое авторское начало. Западный человек не умеет (и не очень любит) жить во Встречах. Лично западные люди отчуждены друг от друга куда больше, чем в России. В отличии от адамического мира с его упором на авторское Я и личнодушевную жизнь, в русском мире основной упор на Я-Встречи и общедушевную жизнь. Личнодушевная жизнь в сравнении с западной, ослаблена. И саризм личнодушевной жизни в России иной, чем на Западе.

Прирожденный саризм западного творческого начала действует в рутинном порядке, переходит в быт (в том числе, и в юридическую сторону его), стремясь обеспечивать его всевозможными благами. Саризм российского творческого начала, в некотором роде, элитарное явление, обеспеченное творчески-сарическим горением, переживается страстно, напористо, самовосхищенно (порывами творческого богатырства в себе), с особым неведомым Западу восторженным наслаждением служения. Бывает, русский человек приходит в восторг от западной сарической творческой личнодушевности, и это часто обретает в нем искаженные формы внешнего подражания.

Русский керувизм должен вынести на евический Восток Сара Первого Лица не на Власти в четвертом или пятом лице, а на саризме личнодушевной жизни нового керувического человека. Для этого необходимо, чтобы русская личнодушевность созидалась без человекобожеского начала романо-германского и англосаксонского мира.

Русская личнодуховная жизнь нашла себя в агапическом восхождении и теперь должна найти себя иначе, но еще не на Пути восхождения (это только в дружинах Преображения), не к Лику и выходу в эденский мир, а к Первому Лицу по западному образцу.

Обо всем этом и многом другом пойдет речь в следующей шестой книге.

С мистической точки зрения (то есть, с точки зрения прохождения Пути Замысла) Соединенные Штаты крайне странное для Пятого Дня образование. Не общедушевное, как положено на Пятом Дне, не многообщедушевное и не надобщедушевное, каково ожидаемое керувическое евразийское человечество.

Любое человечество Пятого Дня, евическое, адамическое, керувическое, любая Общая душа обладает и общедуховной властью и Народностью, прочно установленными на религиозном, этническом, идеологическом фундаменте. У специфической североамериканской нации общедуховной власти, собственно, нет. И она не способна жить самостоятельной общедуховной (многодушевной, надобщедушевной) жизнью. Нет общего фундамента, нет общедушевной сторгичности, нет и сторгио-эротической Народности. Нет и ничего, на чем могла бы возникнуть общая американская Народность. Нет даже всеамериканской национальной филио-эротической Самости.

Соединенные Штаты – искусственное государственное объединение людей, в основном Пятого Дня, собранных со всего мира на внеобщедушевной основе. Специфика североамериканского человечества и состоит в том, что оно исторически оформилось и живет внеобщедушевной общностью, вроде бы, не соответствующей задачам Пятого Дня.

Народа прирожденного Восьмого Лица, который мог быть стать основой керувического мира второй очереди, в Северной Америке нет и, очевидно, не будет. Американский керувизм должен созидаться на иной основе американской внеобщедушевности. Создать внеобщедушевное североамериканское керувическое человечество еще более сложно, чем создать на основе одной нации многонациональное евразийское керувическое человечество. Сам тип керувизма на внеобщедушевности иной, чем на Общих душах.

Разные задачи керувического строительства зиждутся на принципе, схожим с принципом построения советского общества. Тезис социалистического общества: национальное по форме, социалистическое по содержанию. Тезис любого керувического общества: любое по форме и керувическое по содержанию. Содержание это в керувическом человечестве второй очереди внеобщедушевно.

США – конгломерат осколков народов в основном Пятого Дня. Североамериканское общество и до сих пор формируется из людей, вырванных из родной общедушевной почвы, не востребованных (или отвергнутых) своей Общей душой. Островки общедушевности, если и сохраняются, то наряду с разного рода землячествами – этническими, религиозными, расовыми.

В американском обществе реализуется право быть свободным от своей Общей души, жить корнями вверх или без корней. Отсюда непомерное значение американского образа жизни.

Современное североамериканское человечество живет по правилу: любое по форме, американское по содержанию. Содержание это – общий (и то не всеобщий) сугубо американский внешний образ жизни, с культом успеха, материального благополучия, мамонократией и иллюзорным сознанием американской исключительности. Для построения же американского внеобщедушевного керувического общества хотя бы нужен всеобщий надобщедушевный керувический образ внутренней и внешней жизни. Его пока совсем не видно.

По ряду причин, о которых мы поговорим в следующей книге, сроки Пятого Дня ограничены примерно тремя тысячелетиями, от первого до второго осевого времени. Все народы (за немногими предусмотренными исключениями) за это время сначала должны перейти на Пятый День и потом успеть обрести на Пути Замысла определенный рабочий статус, либо евический, либо адамический, либо керувический.

Сколь скоро южноамериканские зрелые цивилизации Четвертого Дня сами смогли бы перейти на Пятый День, неведомо. Но, видимо, они критически запаздывали, не укладывались в сроки Пути Замысла. Цейтнот на Пути Замысла в этой части света был в авральном порядке преодолен с помощью другого, к тому времени уже состоявшегося адамического человечества. Европейцы разрушили древние цивилизации Южной Америки и при этом чрезвычайно быстро заложили основы латиноамериканского адамического человечества Пятого Дня.

Другое дело Северная Америка. Общедушевное состояние Пятого Дня для аборигенов Северной Америки не просматривалось даже в отдаленной перспективе. С точки зрения базисного человека, Северная Америка была свободным пространством жизни Пятого Дня, предназначенным для обитания нового керувического человечества, без которого образование латиноамериканского адамического человечества не имело смысла.

Путь Замысла ждет от североамериканского человечества крупных свершений.

Евразийское человечество – вполне намеченный кандидат на керувическое человечество; осталась его доводка. Североамериканское человечество – гипотетически обозначенное керувическое человечество.

США – не падающая империя, какой она видится в наше время, а империя нарождения нового всеобщего керувического человечества.

Русское евразийское человечество – локальное керувическое; таких может быть несколько (в Индокитае, скажем). Североамериканское человечество всеохватнее евразийского. Оно призвано во второй очереди стать всемирным керувическим человечеством. В идеале, в нем могут быть представлены все народы и человечества. Недаром весь род человеческий загодя представлен в США.

Всеобщая керувичность может возникнуть после того, как определились все потенциально связанные с ней адамические человечества. Новое керувическое человечество второй очереди создается для того, чтобы окончательно установить сторгическую принадлежность всех народов и цивилизаций. В том числе, и уже как-то определившихся в этом отношении: Западной Европы и Евразии, Ближнего Востока и Индии. С образованием американского керувического человечества некоторые неясно определившиеся народы, например, народы Дальнего Востока и юго-восточной Азии, обретут адамический статус. Другие примкнут к евическому человечеству.

В недрах адамического Христианства Первого Лица на протяжении Пятого Дня постепенно вырисовывалось керувическое Христианство Первого Лица и Восьмого Лица.

Два Христианства, адамическое христианство и керувическое христианство, различно представлены в общедуховной и личнодуховной жизни. И благолепие у них неодинаковое.

В адамической личнодуховной жизни действенна агапическая любовь филического Света Любви сферы Шестого Лица, а не Любовь-Жалость Восьмого Лица. Конечно, евангельский образ Христа-Бога вынуждает адамического христианина на сторгическое отношение к Нему и на восхождение уподоблением Ему. Но в отдельно взятой земной жизни человеку, как мы не раз говорили выше, не дано восходить к Восьмому Лицу. Человеку можно только становиться все более и более причастным Ему. Через такую причастность Восьмое Лицо вводится в Структуру человека, но не в высшую, а филическую (яфетическую) душу. Для образования керувизма этого недостаточно.

Адамическое Христианство, в сравнении с керувическим Христианством, менее востребует Любовь-Жалость Восьмого Лица.

Личнодуховное восхождение по каналу Богоподобия в сферу Шестого Лица (агапическое восхождение) свойственно как адамическому, так и керувическому Христианству. Для адамического христианина это в чистом виде восхождение коренного Я в сферу Любви Шестого Лица филического Космоса с минимальным участием эденского Света Любви и Любви-Жалости Восьмого Лица. Керувический христианин совершает такое восхождение с Любовью-Жалостью и сторгичностью.

Российская личнодушевность, как нигде более, восприняла Любовь-Жалость Восьмого Лица. Такая личнодушевность гармонирует со сторгичностью Встречи. Российский керувизм зиждется на сторгичности в паре с Любовью-Жалостью Восьмого Лица. «Господь жалел и нам велел» – установка русской общедушевной жизни.

Уникальные черты сторгичности и доброты русского человека – одни из многих его черт, сами по себе не обеспечивающих керувическое восхождение. Для керувического восхождения необходимо Восьмое Лицо. Гипотетически североамериканское человечество может превратиться в керувическое человечество, только в полную силу задействовав в себе Восьмое Лицо. Это невозможно без еще одного, второго воплощения Восьмого Лица.

Предельная задача американского керувического человечества: в наибольшей полноте явить Восьмое Лицо всему человечеству, и адамическому, и евическому, и, прежде всего, в самом себе.

Керувизм в керувическом человечестве Шестого Дня образует Восьмое Лицо. Новое воплощение Восьмого Лица в преддверии Шестого Дня создаст в североамериканском мире новое Христианство, отличное от адамического христианства Пятого Дня. Это будет новая христианская религия, религия Божественной Работы, основанной на чувствах Восьмого Лица и на образе второго воплощения Восьмого Лица в земном человечестве.

Иуда в рассказе высоко одаренного адолоническим духом Леонида Андреева любит Иисуса. Он единственный, кто понял евангельский Замысел Бога и, поняв, решил стать первым исполнителем его. Предавая бесконечно любимого им Иисуса на поругание и муки, он тем самым приносил себя в жертву и надеялся, что его жертва соучастна Жертве Христа и в силу ее он станет первым среди учеников и особенно причастным Христу в Царстве Божьем. Иуда и кончает с собой, чтобы успеть прежде других стать рядом с Ним в Царстве Божьем.

Одно смущало Иуду: как люди не видят то, что так очевидно, что чётко видит он – высшее человеческое совершенство Иисуса? Иуда Андреева до последнего момента ждет, что люди вот-вот прозреют, опомнятся, поймут, что за Человек перед ними и отпустят Иисуса. И тогда что? По любви к нему он всей душой желает избавления Иисуса и, вместе с тем, по тщеславию, боится этого, так как тогда он, Иуда, навечно останется презренным из людей. Вот трагедия андреевского расказа.

Люди и не опомнились, и не поняли Иуду. Но если б, действительно, в те роковые времена хотя бы некоторые гонители Его не то, чтоб признали Иисуса Богом, а подобно Иуде восприняли его высоту, чистоту, человеческое совершенство «лучшего из людей» и, – всего лишь, – оставили Его в покое? И тогда что?

На крестную смерть Иисуса привел ряд недоразумений. Римляне казнили его по политическому недоразумению (как самозваного царя Иудейского). Синедрион осудил его не за возвещение себя Мессией (это происходило регулярно, и за это в Иудее не карали), а по недоразумению, за Богохульство слов о разрушении Храма. Недоразумений могло и не быть. Тогда установилось бы Царство Божье и наступил конец Истории? И Второго Пришествия стало бы не нужно?

Евангельская драматургия крестной Жертвы возможна только при столь низком уровне духовного сознания, при котором человек не в силах различить в людской толпе совершенного человека. Низкий уровень духовного сознания человека, неспособного разглядеть воплощенного Бога, своего рода условие Первого Пришествия. Люди не признали Иисуса, так как были неспособны на это.

Для Второго Пришествия необходимо хотя бы, чтобы люди обладали духовным сознанием, уровень которого был достаточен для того, чтобы признать Пришедшего, но признать не по чудесам, то есть в принудительном порядке, а свободно, по высоте своего человеческого духа и ясности духовного сознания.

Встретить Второе Пришествие способно только в необходимой (отнюдь не высочайшей) степени одухотворенное человечество. Такой степени как не было, так и нет. И состав человечества не тот. Сам по себе человек Пятого Дня, без кардинального преображения его внутреннего мира, не в состоянии непосредственно воспринять и оценить пришествие любого Божественного Лица – и Первого, и Четвертого,и Восьмого Лица.

Когда римские солдаты на смене эр разносили по всему свету культ покровителя воинов и спасителя Мира Митры, то это не вызывает недоумений. Представления об одолевающем Быка "непобедимом солнце" боге Митре и его деяниях, надо полагать, соответствовали уровню духовного развития человека толпы того времени. Но как образ Спасителя Христа, с его чувствами и мыслями, с его проповедью, его одухотворенностью и его унизительной смертью мог пустить корни в гладиаторском мире? До людей чрезвычайно трудно донести плоды Истины и Любви, особенно плоды новые. Как же люди того времени смогли, пусть и не в совершенном виде, сохранить в течение первых веков высочайшее учение Христа, выражающее мораль Шестого Дня и вообще не доступное нравственному сознанию человека Четвертого Дня? Как такое могло случиться?

Исповедание Бога, распятого римлянами как политического преступника, не имело шансов выжить даже десятилетия. Вконец затравленные могучим Римом первохристиане в реальности не смогли бы сохранить не то, чтоб учение, а даже память о Христе.

Для учения о спасении чрезвычайно важно, кто избран, и кто будет первым. В Евангелиях есть несколько мест, где связываются два изречения Иисуса: о том, что много званых, но мало избранных, и о том, что последние будут первыми.

В гл. ХХ Матфея рассказана притча о работниках на винограднике, нанятых одни утром, другие днем, третьи вообще вечером, но получивших одинаковую плату. Вывод не тот, что всякий, кто когда-либо пришел на труд Божий, равен перед Богом, а тот, что пришедшие последними будут первыми, а пришедшие первыми (в первоначальном понимании – иудеи) – последними. Объяснение такой несправедливости в Божьем "избранничестве": "много званых, да мало избранных".

В притче о пире гл. XXII Матфея Царь, сделав брачный пир для Сына, позвал званых гостей , но те не пришли, а даже зачем-то убили посланцев, пришедших их звать. Тогда Царь изничтожил званых и позвал на пир всех подряд. Не все, кто пришли, избранные: видя на пиру человека, одетого "не в ту" одежду, Царь отправил его в ад.

И у Луки (гл. XIV) есть рассказ о пире (ужине) и о званых, которые не пришли. Тогда Хозяин велел принести на ужин "нищих, увечных, хромых, слепых". Лука предпослал притче вступление, в котором сказано, что не следует звать на пир тех, кто сами могут устроить пир и тем отблагодарить тебя, а надо звать "нищих, увечных, хромых, слепых", которые ответно отблагодарить угощением не смогут. Здесь и "ужин" лишен сакрального смысла и мысль (делать добро бескорыстно) нужна в связи с притчей о пире.

Мысль об особом достоинстве нищих, увечных, юродивых лежит в корпусе основополагающих установок христианства. Во всяком случае, они далеко не только объекты милосердия и благотворительности. И по заповеди блаженства, и еще по какому-то уже смутному, оставшемуся от древности сознанию, именно их есть Царствие Божие. Быть нищим, быть бродягой не просто похвально, но необходимо. Так и понимали дело те монахи в католических орденах, которые жили и проповедовали в нищенстве. Ту же изначальную струю чувствовали и русские странники.

"Посмотрите, братия, кто вы, призванные. – Учит Павел. – Не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных; но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее – для того, чтобы никакая плоть не хвасталась перед Богом".

Главное же, почему Бог избрал этих, "ничего не значащих", но ставших христианами людей в том, что Он возлюбил их оттого, что они – Христовы, а Христос – Божий.

Из текста Первого Послания Павла к коринфянам ясно, что адресаты знали о том, что они "немощное мира" и гордились этим! Павел поддерживает в них их самомнение избранничества. Они и есть те "последние", которые станут первыми в Царстве Божьем. "Последние" они и в том смысле, что последними "пришли", и в социальном или физиологическом смысле. Они в последних рядах в обществе, но избраны Богом и будут первыми в Царстве Божьем именно потому, что в тех или иных отношениях "нищие". Вы, немощные и несчастные, говорит Павел, вы в потенции суть избранники Божьи, и чтобы быть такими на деле, вам осталось только правильно верить и жить так, как я учу вас!

Через 19 веков после Павла марксисты возвестили миру, что наилучшими, избранными самой Историей людьми являются неимущие. Успех этой проповеди был, как помним, ошеломителен. Многие люди превозносили фабричных рабочих. Да и сами пролетарии, в конце концов, стали считать себя кем-то вроде избранного народа. Для трезвых же наблюдателей они, как были, так и оставались такими, какие есть.

Вот что писал во II веке о первых христианах Цельс: "Кто грешник, говорят они, кто неразумен, кто недоразвит, попросту говоря, кто не годен, того ждет Царство Божие". Цельс рассказывает, что Иисус по их преданиям был некрасив и мал ростом, что для людей античности было пороком. Ориген, живший примерно в то же время, что и Цельс, приводил слова Иисуса, не вошедшие в Евангелие: "Из-за слабых я был слаб, из-за голодающих голодал и из-за жаждущих испытывал жажду".

Быть религией для обездоленных, несчастных, обиженных жизнью считается свойством особенно возвышенным и возвышающим. Милостыня – одна из основ христианского дела спасения. Открывать приюты для сирот, подавать нищим, жертвовать на бедных и прочее – "истинно христианское" дело, которое непременно зачтется.

Возвышенно-романтический взгляд на милостыню, нищенство, бродяжничество и убожество зародились в среде, где провозглашалось, что именно отверженность, нищета, социальная и прочая обездоленность и обиженность есть наивысшие достоинства, есть "убогость", знак Божий, заранее обеспечивающий первые места в Царстве Божьем. Надо полагать, что в среде этой многие слова Христа понимались по-своему.

Кто "соль земли" и "свет мира"? Кто блаженны, то есть, избраны к блаженству? Это нищие и нищие духом, это те несчастливые, которые плачут ("плачущие"), это те беззащитные, которых давят, которые не в силах дать отпор ("кроткие"), это те, которых изгнали за сказанные сильным мира слова, за дерзкие речи ("изгнанные за правду"), это те, которые материально поддерживая нищих, подают милостыню ("милостивые").

Из девяти заповедей блаженства Нагорной проповеди шесть ставят на пьедестал тех, кто оказался на последних местах среди людей. Стремление этих людей возвысить себя понятно. Другое дело, каково достоинство таких стремлений.

Когда бедный сетует на богатого, то, с одной стороны, претензии его справедливы, а с другой стороны, им движет обида – чувство, гасящее духовную жизнь. Когда же нищий – именно потому, что он нищий, – возвещает себя избранником Божьим, то в основе его самомнения лежит темное стремление, выражающее низменность его души. То же темное стремление, та же духовная низменность лежит в основе стремления к самовозвышению бездаря перед талантом или умельцем, горбуна перед атлетом, невежды перед ученым, плебея перед аристократом, слабовольного перед сильным, нищего духом перед богатым духом. Кто ни разу не слышал нарочитый смешок плебейской надменности, исходящей от в чем-то ущербного человека, при случае считающего – к удивлению – себя выше.

В низинах общественной жизни темные душевные стремления если и не шире распространены, то обретают особую силу низменности. Явление это только на четверть социальное и бытовое, а на три четверти иррационально душевное. Обычно оно проявляется исподтишка, но бывают времена, когда оно начинает утверждать себя открыто и властительно.

Вот еще свидетельство Цельса о той эпохе первохристианства, которая привычно идеализируется. Примечательно, что Цельс описывает современное ему явление без его христианской принадлежности, не предполагая, что оно может иметь хоть какое-нибудь значение в будущем.

"Многие безвестные личности в храмах и вне храмов, некоторые даже нищенствующие, бродящие по городам и лагерям, очень легко, когда представляется случай, начинают держать себя как прорицатели. Каждому приято и удобно заявлять: "Я – Бог, или дух Божий, или сын Бога. Я явился. Мир погибает, и вы, люди, погибнете за грехи. Я хочу вас спасти. И вы скоро увидите меня возвращающегося с силой Небесной. Блажен, кто теперь меня почтит; на всех же прочих, на их города и земли я пошлю великий огонь... А кто послушается меня, тем я дарую вечное спасение". К этим угрозам они вслед за тем прибавляют непонятные, полусумасшедшие, совершенно невнятные речи, смысла которых ни один здравомыслящий человек не откроет".

Цельс не слишком вникал, что к чему. Но рассказывал живописно и психологически достоверно. Читая его, с ужасом начинаешь понимать, что вероучение и жизнеучение Иисуса начало распространяться и, что важнее всего, пустило исторические корни как грубое суеверие, среди немощного и невежественного люда, обуянного низменными душевными стремлениями, которыми люди эти компенсировали свою убогость и ущемленность. Одновременно с "нищенским" были, конечно, были, и другие формы и струи исповедания первохристианства, но эти более достойные формы, повторю еще раз, никогда не стали бы массовыми движениями и исчезло бы, как исчезали множество других глубоких учений, религиозных течений и сект.

Общественно и телесно нищие и нищие духом – вот та "грязь", в которую брошено семя и которая произрастила его.^*) "Грязь" эту с течением времени перетолковали и придали блеск духовного действия.

Ужасное видение о нищих духом, взявших на вооружение и сохранивших в Истории одно из высочайших движений духа в человечестве, поначалу подавляет так, что не хочешь этому верить. Но чем дальше думаешь, тем более убеждаешься, что видение это не мираж, что на одном из первых этапов зарождения христианства произошло нисхождение высокой одухотворенности в низменную стихию всякого рода "нищих". Без такого нисхождения с вершины на дно – нисхождения, вИдение которого так ужасает душу – новое учение, наверняка, не укоренилось бы в массах, не выжило бы на почве языческой жизни, не взошло бы и не расцвело.

Иисус сам был бродячим нищим, гонимым (людьми Ирода Антипы), ему "негде было приложить голову". Погиб он позорной смертью раба. И окружение его – блудницы и мытари. И жил он в какой-то религиозно-экзотической стране Иудее. А в лике его – любовь; и почему-то исключительно к отверженным, ненавидимым, падшим, презираемым, слабым, больным.

А чудеса Христа? Он не передвигал горы, не побеждал чудовищ, не воздвигал за ночь крепости, не затмевал солнце и прочее. Из традиционных чудес он единожды, и то случаем, укротил бурю на озере. Да еще воскресил брата Марфы Лазаря, которого сам знал и любил. Было два-три случая самоисцеления прикасавшихся к нему и несколько случаев исцеления в награду за веру. Остальные же три десятка случаев это либо исцеление всяческих несчастных: душевнобольных (изгнание бесов из человека), глухих, немых, слепых, глухонемых, слепорожденных, сухоруких, расслабленных, одного лунатика, восемнадцать лет согбенной женщины, раздутого водянкой и несчастных из несчастных – прокаженных; либо это благодеяния беднейшим: насыщение тысяч голодных хлебами, превращение воды в вино для нужд тех, которым его не хватало даже на свадьбу, воскрешение единственного сына несчастной одинокой вдовы. В качестве объектов чудес Иисуса Евангелия демонстративно предпочитают обиженных природой или судьбой. Одним этим Иисус более всего рисуется покровителем "последних" общества, "своим" божеством для них.

Такой герой вполне подходил на роль избавителя, спасителя «нищих». К тому же спаситель этот, в отличие от воина-спасителя Митры, не требовал суровых инициаций, предполагавших физические достоинства и умение терпеть и жертвовать. Спасение он обещал задаром, по избранничеству. Но спасение – от чего?

Исследователи истории Христианства обычно указывают на дуализм в представлениях о мире людей первых веков нашей эры. Избавление такие люди должны были искать от власти "темного начала" телесного мира, от "сынов тьмы", от злого духа. Но такое избавление не показалось бы Цельсу бессмысленным, сбивчивым и пустым. Спаситель для людей того сорта, о которых мы говорим, это, видимо, не столько ратоборец со Злом, сколько даритель или раздаватель блаженств жизни.

Пафос избранничества "последних" психологически требует пристрастия воображения к картинам будущего блаженства. Величие для нищего – житие в раю земном. Духовное нищенство во все века носит в себе мечту блаженствования.

Описания Рая того времени известны ученым. Один из них приводит содержание широко распространенного среди христиан рубежа двух первых веков Апокалипсиса Петра. "Автор стремится произвести впечатление за счет красочных сравнений и эпитетов: тела праведников белее всякого снега и краснее розы, свет – сверхяркий, волосы подобны венку, сплетенному из пестрых цветов или радуге. Рай наполнен красками, ароматами, лучами солнца, а сами обитателя Рая так красивы, что их красоту даже нельзя описать".

Трудно представить, сколько зла в действительности принесла эта растленная и противодуховная мечта блаженства. Когда христиане убивали, унижали, гнали других, то возвещали, что это во имя Христа, а в действительности за свой воздушный шар блаженствования. Сколько общеисторических и личнодушевных несчастий на счету этой возвышенной мечты! Сколько зла лицемерия, мистической хитрости во спасение – спасения не души человеческой, нет, – а ее самой, этой мечты. Сколько всяких соблазнов, разнообразных суеверий, обольщений черным как белым принесла она людям! И поделом. Райская идея – идея человекобожеская. Она зовет человека и его душу к праздности, к стоянию, к стагнации в работе духа.

Разумеется, что наибольшее и наипрочнейшее впечатление на «нищих» первохристианских времен должно было произвести Библейское сказание о том, что Рай этот уже когда-то существовал, и человек жил в нем. Причем, человек этот напоминал кого-то; он не стеснялся наготы своей, не различал добра и зла, но вдосталь вкушал вкусных плодов. Глубокомыслие рассказа Библии и по прошествии веков многим ни к чему, но то, что Адам и Ева жили в Эдеме до того, как были изгнаны Богом, имело основополагающее значение. За что изгнаны – не столь важно. Важно то, что без какого-то грехопадения все всегда жили бы в Раю. Вот пункт смычки низов язычества с Библией и Пришествием Христа.

Наисовершеннейшее и чистейшее бытие потребления плюс хоровое пение с ангелами – вот тот рай, ради осуществления которого принял муки Бог-Сын, и к которому развивается человечество по Воле Бога. Так поняли первые человекобоги нарождающегося адамического человечества христианского типа. Чувства Восьмого Лица Богочеловека были восприняты ими в качестве показателя их избранности и Божественного достоинства. Их религиозный экстаз зижделся на воодушевлении мечты райского блаженствования.

Жить в человекобожеском Раю – идеал жизни во все времена всех «нищих», богатых и бедных. Переживания идеала материального потребления, мечта безграничного потребления – социалистического или капиталистического, – обуявшие людей Большого отлива в ХХ веке, идет сквозь века в продолжение той мечты, которой вдохновлялись человекобоги первохристианских времен.

Собственно, из таких людей состоит сегодня выродившееся адамическое человечество христианского типа – и европейское, и североамериканское.

Изживание человекобожества – предусмотренная на Пути Замысла мистическая задача Большого отлива адамического человекобожества. Это не дело рук человеческих. Изживание человекобожества для североамериканского человечества есть необходимое условие второго воплощения (если угодно, второго пришествия) Восьмого Лица в мир. Условие это не может быть выполнено без целенаправленного и многостороннего усилия земного человека, пусть и самоубийственного.

Общедуховная жизнь адамического человечества Пятого Дня, в конечном счете, поставлена на Богоподобии Первого Лица. Вера – чувство-сознание Богоподобия производных Первого Лица: локальной производной коренного Я и общественной производной Власти. Вера коренного Я использована на Пути Замысла для создания адамического человечества христианского типа. Вера Власти – для создания адамического человечества магометанского типа.

Богоподобие своей Власти усваивается человеком легче и проще, чем Богоподобие своего коренного Я. Отсюда широкое распространение Ислама по всему миру. Для восприятия Богоподобия филического существа Власти в себе ничего более не нужно, кроме достаточно интенсивной интервенции демиургических духов (пусть и самого высокого разбора), поддержанной напором сарической воли-власти. Это может произойти одномоментно.

Для Вероисповедания, основанного на чувстве-сознании коренного Я, нужно особенное подтверждение. Таким подтверждением стало воплощение Восьмого Лица, случившееся за несколько веков до государственного принятия Христианства.

Придя на Землю, Господь Бог ради спасения человека от смерти и смертности приносит Жертву искупления первородного греха на кресте. Божественный мотив принести Божественную Жертву – чувства Восьмого Лица, обращенные к Своему любимому творению, к земному человеку. Превращение мысли попрания человеческой смерти Божественной Жертвой в мировое Вероисповедание – нелегкая задача для Божественного Работника. Тем более трудная, что она должна была сохраниться и укорениться при сохранении на несколько веков памяти о воплощении Восьмого Лица. Образ и дело Богочеловека Восьмого Лица сохранялись так, как могло на Четвертом Дне, – в извращенном виде.

Для принятия Христианства в обществе должно находиться в навигациях достаточно людей Восьмого Лица. Чтобы накопить их в намечающемся христианском мире, потребовалось всего-то десять – пятнадцать поколений. Это был взрывной процесс.

Воплощение Восьмого Лица, кроме грядущего торжества Христианства, имело всечеловеческое значение. Оно произвело революцию в Филиоэдене и, соответственно, во внутренней жизни базисного человека как такового. В Филиоэдене Четвертого Дня серафов Восьмого Лица и людей Восьмого Лица не существовало. Хотя, конечно, всегда были люди добродушные и нервически жалостливые.

Доброжелательность с трудом воспитуема в человеке. Доброту-жалость Восьмого Лица привить невозможно. Она трудно раскрывается от человеческих усилий, с ней надо родиться, и тогда она растет сама до назначенных ей при рождении пределов. Доброту-жалость от Восьмого Лица в человеке можно забить, но взрастить ее сверх заложенного в нем по рождению, практически нельзя.

Воплощение Восьмого Лица взвело весь Филиоэден на восхождение к Восьмому Лицу. Все области Филиоэдена, хотя и неравномерно, стали наполняться серафами Восьмого Лица. Теперь по всему роду человеческому на Земле могли объявляться люди Восьмого Лица. Наибольшее количество их появлялось в намечающемся христианском мире, где все более широко распространялось евангельское Богоподобие, основанное на переживании сторгической связи с Христом.

Промежуток времени от Пришествия Христа и до принятия Христианства надобен был для создания необходимого количества серафов Восьмого Лица в Филиоэдене и людей Восьмого Лица в грядущем христианском мире. Без воплощения Восьмого Лица не было бы людей Восьмого Лица, без которых Христианство никаким чудом не смогло бы состояться.

Появление во всем мире людей Восьмого Лица обязано воплощению Восьмого Лица, совершившемуся в Иудее первого века. Ранее на Четвертом Дне людей Восьмого Лица не было. Во втором тысячелетии по рождении Христа их можно встретить где угодно. Другое дело, что они нигде никак не определяют общее течение жизни человеческой. Практика земной жизни со всей очевидностью указывает на недейственность Восьмого Лица на человека во все века. В том числе, и в христианском мире.

Чувства Восьмого Лица присутствуют на Пятом Дне, иногда даже возвещаются в нашей жизни, но не определяют ее. Восьмое Лицо всегда и везде в тени. Добро от него больше обиходное, чем мистическое. Чувства Восьмого Лица прикладывались к стремлениям христианина спасти себя от смерти и найти вечное блаженство, они ценились, но не возводилось на уровень святости, как агапическая любовь. Апостол Иоанн призывал братьев к агапической любви и к сторгии через Христа, а не к любви-жалости друг к другу.

А между тем, именно Восьмое Лицо способно объединить весь род человеческий. Его единящее всечеловеческое значение несомненно. Именно поэтому Восьмое Лицо свойственно керувизму как таковому. Оно позволяет керувическому человечеству сторгически включать в себя и адамическое человечество, и человечество евическое.

Всесторонне осмыслить воплощение серафа Восьмого Лица в земных навигациях не просто, но возможно. Вполне осмыслить воплощение самого Восьмого Лица не соответствует моим прозревательским возможностям.

Первое воплощение Восьмого Лица обрамляло Божественную Жертву и давало людям понимание мотива Божественный Жертвы Спасителя. Во втором воплощении Восьмое Лицо используется по прямому назначению.

В первом воплощении Восьмое Лицо работало на Пути Замысла постольку поскольку. Во втором – в полную силу.

Первое воплощение Восьмого Лица было поставлено на дело образования общедуховности и общедуховной власти, на дело перехода определенной части человечества с Четвертого на Пятый День. Второе воплощение Восьмого Лица – веха в процессе Преображения человека Пятого Дня в человека Шестого Дня.

Первое воплощение Восьмого Лица обещало людям спасение от смерти и смертности. Второе воплощение предвещает внедрение Восьмого Лица и эденского Света Любви в Структуру внутреннего мира людей.

Первое воплощение Восьмого Лица предвещало рассвет Пятого Дня. Второе Пришествие Восьмого Лица ознаменует не конец света, а конец пятого Дня и предвестие рассвета Шестого Дня. Второе воплощение произойдет не в эсхатологические времена. Ко времени второго воплощения Восьмого Лица эти времена (времена Большого отлива) уже позади.

Первое пришествие – для адамического мира и с нацелом на керувическое человечество первой очереди. Второе пришествие – для керувического человечества второй очереди. Такова подлинная избранность североамериканского человечества. Тезис построения керувического человечества второй очереди после второго воплощения Восьмого Лица – любое по форме, лишь бы с единым содержанием Восьмого Лица.

Любое воплощение любого Божественного Лица в среду обывателей любого времени бесполезно. В отличие от первого воплощения Восьмого Лица в никуда, во враждебную среду древнего Рима, второе воплощение произойдет в родственную среду «лучших людей», в которой быть не может драмы андреевского Искариота.

Второе воплощение Восьмого Лица произойдет, когда придет время, в одну из дружин Преображения строящегося керувического мира второй очереди.

Люди Пятого Дня и люди дружин Преображения суть разные генерации людей. Структура внутреннего мира человека дружины Преображения работает иначе.

Человек дружины Преображения – человек личнодуховной жизни особого рода. Это не та, нам знакомая одиночная личнодуховная жизнь, проходящая в тени Пятого Дня, а одновременно одиночное и совместное путевое восхождение.

Люди Преображения суть люди общедружинного личнодуховного действия – невиданного на Пятом Дне действия. В дружине Преображения все восходят по одиночке и вместе. Их общедуховная жизнь есть совокупность личнодуховной жизни всех.

В общекомандной системе базисный человек-земной человек образуется единая душа потайного двойника, состоящая из душ потайных двойников каждого. Их тела потайных двойников (заряды мозга) работают в унисон.

В Структуре внутреннего мира человека дружины Самость у каждого своя, а серафическая личность – общая, неразрывно включенная в единую серафическую личность всей дружины Преображения. Мощь серафической личности каждого многократно усиливается общедружинной серафической личностью, в составе которой находится серафическая личность отдельного человека.

В отличие от путевых людей Пятого Дня, люди дружины Преображения стремятся друг к другу не только для сторгии и дружбы, а более всего, для того, чтобы быть в единстве восхождения. В путевом и сторгическом восхождении люди Преображения один за всех и все за одного. Они совершают восхождение по одиночке и, вместе с тем, сообща и разом.

Люди дружин Преображения керувического человечества второй очереди изначально, со стартовых поколений, настроены на восприятие Восьмого Лица и на восхождение к Восьмому Лицу в личнодуховной общедружинной жизни.

Первое воплощение Восьмого Лица взвело Филиоэден на восхождение к Восьмому Лицу. Восхождение к Восьмому Лицу на Пятом Дне совершается в межнавигационной базисной жизни Филиоэдена, по результатом человеческой жизни, но не в ней. Пути восхождение личнодуховной жизни Восьмого Лица на Пятом Дне нет.

Восьмое Лицо в дружинах Преображения являет себя так ярко и полно, что переформатирует чувство жизни людей Преображения и раскроет перед ними земной Путь восхождения к себе. После второго воплощения восхождение к Восьмому Лицу в дружинах Преображения станет путевым личнодуховным восхождением – станет Путем восхождения к Восьмому Лицу земного человека, с душевным и личностным рождением, с Критическим точками на Пути и выходом на столбовой путь к эденскому рождению Лика Восьмого Лица.

Восприятие Христианства в историческом человечестве невозможно без критически достаточного числа людей Восьмого Лица, которые экстренно формировались за несколько первых веков новой эры. Керувическое человечество первой очереди идет в рост на серафах Восьмого Лица, созданных за весьма краткий период существования христианских ветвей этого человечества.

Североамериканское человечество все века своего существования – это адамическое человечество и его отроги. Керувическое человечество второй очереди, в отличие от керувического первой очереди, не возникнет само собой, а будет переформатировано из адамического человечества предельно растленного североамериканского общества конца Большого отлива.

С воплощения Восьмого Лица в нем начинается невероятный процесс превращения аврамического человечества в человечество керувическое. В этом превращении должны участвовать все серафы Восьмого Лица, имеющиеся в распоряжении всех ветвей аврамического человечества христианского типа, то есть всего коллективного Запада. Это совсем не малочисленное войско. Жизни всех христианских подвижников всего западного мира, одухотворенных Восьмым Лицом, пойдут на создание керувического человечества второй очереди. Его дружины Преображения будут привлекать к себе всех людей Восьмого Лица по мере их выхода в навигации вне них.

Почти весь Пятый день Адолон несколько отстранен от дел человеческих. Дружины Преображения керувического мира первой и второй очереди в высшей степени исполнены адолонической Искренностью. В этом их мощь.

Преображение без участия Адолона невозможно ни на каких его этапах. Адолон – один из основоположников и работников Преображения.

На Большом отливе адолонического духа нет нигде, в Северной Америке особенно. Выход из Большого отлива везде будет сопровождаться могучей интервенцией адолонических духов. Их выход начнется еще во второй половине Большого отлива. Адолонические духи, само собой, заполонят дружины Преображения всех человечеств первой очереди для того, чтобы вспахать поле для грядущих дружин Преображения. Более всего это нужно в керувическом человечестве первой очереди.

Не исключено, что именно Адолон (точнее, Третье Лицо) побуждает Восьмое Лицо на второе воплощение. Во всяком случае, второе воплощение Восьмого Лица возможно только вместе с Адолоном, при мощном содействии Адолона и по наводке им демиургических духов. После второго воплощения Восьмого Лица в дружинах Преображения неизбежно произойдет своего рода адолонический взрыв. Именно он устранит в людях Преображения остатки человекобожества всякого рода.

Религия первого воплощения Восьмого Лица – религия Пришествия Спасителя и спасения грешного человека. Религия второго воплощения – религия Восьмого Лица, эденского Света Любви, сторгии и, следовательно, справедливости, так важной для керувизма вообще.

Образцы традиционного религиозного прошлого могут послужить новому Христианству Восьмого Лица при условии утверждения их волей Адолона, его пророков и прозревателей в дружинах Преображения. . Религия Восьмого Лица в высшей степени адолоническая.

В поколениях первых американских переселенцев было немало христианских диссидентов, исполненных адолонического духа. Давняя поросль эта не исчезла совсем, она загнана в темные углы, и ждет часа возродиться после Большого отлива в стартовых поколениях дружин Преображения.

Христиан традиционно призывают жить переживаниями чрезвычайно драматичной земной жизни и смерти Иисуса, запечатленной в Евангелиях. Заглавный образ основателя религии Восьмого Лица новому христианину не надо восстанавливать по книге в воображении. Сакральный образ воплощенного Восьмого Лица на века документально запечатлен видимо и слышимо, доступен каждому в любой момент, непосредственно действенен и харизматически, и адолонически, и сарически.

Религиозная жизнь керувических дружин Преображения поставлена на Богоподобии Восьмого Лица. Вера их основана на чувстве своего подобия Восьмому Лицу и сознании своей миссии по осуществлению задач Пути Замысла.

Керувическая религия Восьмого Лица по своей Вере не противопоставляет себя другим религиям или течениям мысли, аврамическим или евическим. Она оплодотворяет чувствами Восьмого Лица (а это еще незнаемый нами комплекс разнообразных чувств, не только жалость и сострадание ) адамические человечества второй очереди (латиноамериканское христианство, прежде всего. Ее влияние скажется и на евическом человечестве во второй очереди: Свет эденской Любви засияет в ней в пару со всегда свойственном ей Светом эденской Жизненности. А это уже иное и высшее качество евической общедуховности.

В традиционном адамическом Христианстве установлен незыблемый догмат Веры, призванный исключить оппозиционность действующей общедуховной власти. Весь Пятый День Христианство противопоставляло себя иным религиям и религиозным течениям внутри себя. Приводящему всех и вся к единству Вероисповеданию Восьмого Лица совершенно чужда религиозная борьба. В нем нет и воителей Исповедания.

Керувическое человечество первой очереди должно быть в общих чертах готово ко времени стартовых поколений его дружин Преображения. Это время обозримо. Дело построения керувического человечества второй очереди займет немало времени и завершится к точке серафического взрыва на Пути Замысла.

Серафический взрыв – массовое образование Ликов Восьмого Лица в эденском мире и их ареалов на Земле. Дружины Преображения должны до серафического взрыва выработать на практическом уровне Путь восхождения к эденскому рождению Ликов Восьмого Лица. Серафический взрыв произведет мощный выброс эденских Светов Любви и Жизненности в дружины Преображения строящегося керувического мира второй очереди. В результате, дружины Преображения превратятся в ареалы Ликов Восьмого Лица, которые и завершат создание нового керувического мира.

Создание керувических человечеств – самое узкое место на Пути Замысла Пятого Дня. Создание керувического человечества на территории Северной Америки – особо трудное и опасное дело на Пути Замысла.

Северная Америка, надо полагать, с самого начала колонизировалась в расчете на строительство керувического мира. Никакого другого развития Северной Америки, кроме керувического, мистически не предусмотрено. Однако сама по себе внеобщедушевность мистического лица не имеет. Внеобщедушевность – мистически бесправное образование, не производящее ни работы Пятого Дня, ни работы Четвертого Дня.

Внеобщедушевное общество статично, не способно не только к восхождению, но и к внутреннему развитию. Оно живет от эпизода к эпизоду, вне целостного течения общедушевной жизни. Все институты и принципы коллективной жизни внеобщедушевного общества обусловлены отсутствием Общей души еще в большей степени, чем традиционные адамические сообщества обусловлены её присутствием.

Внеобщедушевность выработала теорию и практику американской демократии так и потому, что в ней нет корневой "души", что ей в целом не на что нравственно и общедуховно опираться. Пресса этого общества, призванная формулировать идеологию масс и формировать на её основе общественное мнение, не в силах, разумеется, компенсировать отсутствие общедушевного соборного разума.

Со временем в США выработался как бы единый интерпсихический Строй национальной жизни и свой особый Яфет, который и создал внешний "американский образ жизни", "американскую мечту", "американскую идею" и внеобщедушевную "американскую культуру".

Американская общность держится исключительно на общей филической (яфетической) основе. Процесс стандартизации душ в американском обществе чисто филичен. Типовой американец психически привязан к американскому Яфету, полностью зависим от него, и без него, сам по себе, не пригоден к солидарному общественному существованию.

Внеобщедушевное общество американского образца мнит себя всеобщим, всем народам равно близким и свойственным. Оно сращивает людей в целое на принципиально космополитических интерфилических позициях. Провозглашая вольность и достоинство отдельной личности, ее право, не мешая другим, жить самой по себе, думать и исповедовать, что ей вздумается, внеобщедушевная общность не скрывает своей полной отстраненности от внутренней жизни человека, своего принципиального безразличия к высшей субъективности как таковой. Эта отстраненность и безразличие к серафической личности в человеке требует создания мнимых фигур общественной и культурной жизни, к которым так же не приложимы понятия подлинности и искренности, как и понятия фальши и лицемерия. Они должны уметь производить впечатление, совпадающие с современными настроениями (на сегодня искусственно формируемыми), и только.

Для самого своего существования внеобщедушевному обществу необходимо брать напрокат все виды мнимодушевности и мнимодуховности, которые только есть в мире, плавить их в одном котле и живить ими себя. Всяческие общедушевные мнимости обретают тут совершенно иное звучание. То, что в общедушевности – мнимо и, следовательно, душевно незаконно, то во внеобщедушевности – единственно возможно и законно. Мнимодушевность и мнимодуховность во внеобщедушевности становятся легитимно правящей силой, объединяющей внеобщедушевное общество.

У внеобщедушевного общества нет иной человеческой цели, кроме как комфортнее устроиться на Земле. Внеобщедушевное общество не может не настаивать на бытовом благополучии (обрамленном или не обрамленном комфортом культурной или конфессиональной жизни) как вершине человеческого достоинства.

Современные Соединенные Штаты – бывшие отроги адамического мира, выдающие бессмысленность жизни за высший смысл и ущербность за исключительность. Всемирная История распорядилась так, что страна эта в своем странном виде стала доминировать в мире. Опасность в том, что она сможет дальше доминировать только в мире, пересозданном по ее лекалам.

Внеобщедушевные Соединенные Штаты выстроены на химеричных основаниях и мистически нежизнеспособны в исторической перспективе. Создание из современного американца человека керувического сознания представляется совершенно несбыточным. Но всё, что осуществляется на Пути Замысла, – всё разуму земного человека всегда представляется делом невозможным.

Современное североамериканское человечество загружено сырым необработанным антропоматериалом Пятого Дня, предназначенным в качестве заготовок для формирования всемирного керувического человечества второй очереди. Этот сырой необработанный керувический антропопродукт базисному человеку предстоит подготовить для изготовления, выжить из него порочные антикерувические свойства, обработать до полуфабриката и потом заложить в него керувический фундамент Восьмого Лица.

Одна из основных мистических проблем и мистических смыслов ХХ1 века – образование будущего стержня североамериканского керувического человечества второй очереди. Весь ХХ1 век – американский смутный век, в котором исторически может произойти все, что угодно. Все другие исторические движения в человечестве нашего века будут происходить на этом фоне. Всему роду человеческому предстоит в муках участвовать в образовании нового североамериканского керувического человечества.

Из современного состояния Северной Америки никакого возрождения (тем более керувического) быть не может. Нынешнему североамериканскому обществу надо выйти из тупика, в который оно зашло. Его насущная задача – разрушить то состояние жизни, в котором оно находится.

В ближайшей исторической перспективе североамериканское общество в разных смыслах сойдет с ума.

Прежде, чем стать созидательным, процесс образования североамериканской керувичности должен стать разрушительным. На начальной стадии он уже запущен. Америка начнет перестраивать себя, не зная, зачем, куда и что строить. Немалого американского запаса прочности в нашем быстротекущем историческом времени надолго не хватит. Общественный и государственный фундамент, заложенный исключительно на внешнем образе жизни, непрочен в Истории.

Весь наш век самые разные языческие квазирелигиозные течения заполонят коллективный Запад. Только пройдя через сотрясения ими, можно после Большого отлива вернуться в нормальное (восходящее) русло течения Пути Замысла.

Аврамическое Христианство на коллективном Западе потерпело крах и догорает. В европейском и североамериканском неоязычестве к Восьмому Лицу отношение более, чем безразличное. Восьмое Лицо давно уже не вписывается в суррогаты благотворительности, милосердия на случай и взращенный веками гуманизм, лишенный живого чувства Доброты-Жалости. Вырождение чувств Восьмого Лица приведет к тому, что Доброта-Жалость на бессознательном или сознательном уровне станет восприниматься пороком и слабостью. Настанет время фобий антивосьмого лица, которое можно осмыслить как царство Антихриста. Но не царство вселенское, а царство керувического человечества второй очереди на Большом отливе.

Выстроить североамериканский керувизм, не пройдя ломку (в наркотическом смысле) вырождения Восьмого Лица нельзя. Весь ХХ1 век Америки – создание разнородных, друг с другом борющихся языческих квазирелигий вконец выродившегося Восьмого Лица и крах их. Их задача – сломать человека Большого отлива будущего керувического мира второй очереди.

Вырождение чувств Восьмого Лица определит общей мотив североамериканской жизни второй половины Большого отлива, в которую мы вступаем. Властью во внутреннем мире человека выродившихся чувств Восьмого Лица обладает чистилищный сар. Но и он не сможет осуществить ее в сумбуре подлинной действительности. Такая Власть действенна только в иллюзорной действительности. С этим, надо полагать, особых проблем не будет.

Современное состояние североамериканского мира – предтеча уродливого квазиязычества с ярко выраженным саризмом чистилищного сара и вырождением чувств Восьмого Лица, являемом более в иллюзорном поле и сотрясаемом непрекращающимися порывами психической истерии. Всё при этом везде псевдо: псевдочувства и псевдомысли, псевдолевое и псевдоправое, псевдодьявольское и псевдобожеское, псевдоидеальное и псевдопрофанное, псевдоусловное и превдобезусловное.

Значительное усиление керувических процессов в североамериканском человечестве произойдет при наступлении времен второй очереди. Наступление их зависит от того, как пройдет и когда завершится (вряд ли не в нашем веке) первая очередь.

Каждое керувическое человечество с определенного этапа должно уметь сознательно растить свой керувизм. Это не станет стихийным процессом. Надо знать, как растить свой керувизм. Для чего в керувическом человечестве в свое время должна объявиться плеяда могучих прозревателей, поддерживаемых демиургическими духами создания.

Старт построения керувического человечества второй очереди на основе Восьмого Лица возможен только после Большого отлива. Пророки (апостолы североамериканского керувизма) должны появиться несколько ранее.

Нам еще не раз придется вернуться ко всем этим проблемам.