Становление и преображение человека

Всякая животная жизнь на земле обрывается смертью. Смерть настолько ввинчена в земную жизнь, что несмертная жизнь представляется несбыточной мечтой, фантазией или чудом из чудес. Стремление человека избавиться от смерти составляет непреложный мотив любого религиозного учения. И тем не менее многие люди вполне допустят мысль о том, что все существующее во всех Обителях и их Мирах, в том числе и те, которые создали земную Природу, несмертно или бессмертно.

Обители суть Жизни Бога. В Обители, в Жизни Бога, не может быть смерти. Не может быть смерти и в Мирах Обители. Как же вообще смерть могла быть введена в несмертное? Как мобилизовать силы жизни, чтобы создать смерть? Создать смерть из несмертного, ввести смерть в Существующее – задача вроде бы невероятная, неисполнимая.

Мысль о невозможности создания смерти в существующем, уникальности явления смерти, исключительности того, чем завершается всякая животная жизнь на Земле, трудно воспринять людям. И тем не менее жизнь и смерть – не извечные антиподы. Про жизнь как таковую нельзя сказать, что она бессмертна или несмертна, поскольку всякая жизнь, кроме земной, не только незнакома, но и не может быть знакома со смертью. Смерть не числится среди множетва явлений всякой жизни. Нигде живое не становится мертвым; в худшем случае растворяется, как соль в воде, но не исчезает.

Смерть – явление искусственное, учрежденное только в земной филиоматериальной жизни, созданной с прицелом на работу в Структуре человека. Смерть человека (следовательно, и смерть в земной Природе) необходима для того, чтобы завершить Произведение жизни в целом и для перемещения его работы в Метаструктуру.

Всевышний Замыслитель не замышлял смерть. В Замысле установлено существо человеческой Структуры, создающее цельное Произведение жизни. Это Произведение жизни должно быть завершено. Создать завершенность Произведения жизни возможно в некой дискретности существования этого существа. Перед Демиургом земной Природы поставлена задача создать такую дискретность, которая, обрывая, завершала Произведение жизни, то есть не предусматривала продолжения одного и того же Произведения жизни или предусматривала продолжение его в ином Произведении жизни и ином качестве.

Для завершения Произведения жизни надо обрывать и оборвать его создание. Произведение жизни создается в Структуре. Надо распустить Структуру. Как?

Структура держится в работе несвободным ЦУ тела и системой «Я». Убрать из Структуры «Я» для завершения работы Структуры означало разобрать ее на составляющие высшей души, филической души и животной личности. При неизбежном превращении человека в несмертное человекообразное животное.

Демиург земной Природы «Я» не распоряжается. Он призван создать несвободный ЦУ Структуры, который вместе с «Я» держит Структуру в целостности. И мог выполнить задание завершения работы Структуры через прекращение действия несвободного ЦУ в Структуре. Мог ли Демиург вывести ЦУ без смерти носителя ЦУ и что вышло бы из этого? Не исключено, что смерть не неизбежна, но Демиург земной Природы выбрал смерть, и мы живем так, как живем.

Перед Демиургом земной жизни стояли чрезвычайные задачи, трудность исполнения которых заложена в противоречивости начальной установки создания: как из несмертных составляющих создать смертное? как включить смерть в качестве непреодолимого начала жизни при сохранении жизнеспособности земных существ? Как найти оптимальное соотношение между смертностью и жизнеспособностью?

Эта последняя задача с позиции нравственного чувства человека решена явно неудачно. Но даже несовершенное выполнение ее – по ее неимоверной сложности, – по силам только Создателю и Делателю самого высокого ранга – Исполнителю Самого Творца.

Задача Демиурга создать смерть, но не убивать, а создать смерть в результате прожитой жизни, создать жизнь на срок. Земное существо должно не умирать, а проходить жизнь, переделываться из молодого в старое и тогда умереть. Задача и расчет не на смерть как таковую, а на жизнь и смерть, на срок жизни.

Сама творческая идея создания физиологиии рассчитана не на вечную жизнь, а на срок жизни, пусть и неопределенной длительности. Чтобы жить, живое существо в земной Природе должно дышать и добывать пищу. То и другое не обеспечено ему. Физиология устроена так, что любое живое существо может погибнуть, хотя бы из-за недостатка еды, питья или воздуха.

Внешний образ человек – не образ бессмертного существа. Облик человек, в том числе и его лицо, это облик существа, созданнного на срок, оптимально приспособленного к срочному существованию в земной Природе.

Если существует бессмертное человеческое существо, и оно имеет внешний образ, то это не образ земного человека.

Если б не сверхзадача обязательной смертности, человек вполне мог быть создан существом нематериальным.

В неотграниченности смерти быть не может. Создать смерть из не знающих смерти Жизней (как ни соединяй их) было бы невозможно, если в создании смерти не участвовала Обитель отграниченности.

Отграниченность это такая отделенность, которая предполагает создание единичного.

Смерть единичного живого существа возможна только при условии существования его в границах пространства и времени.

Жизнь в Обители отграниченности – временной такт. Вечное существование – вне временной отграниченности. Вечность саму по себе можно мыслить во времени. Но не вечность конкретного процесса жизни в Обители отграниченности. Повторное возникновение в ряду дискретных последовательных жизней возможно, но пролонгировать одну и ту же жизнь в вечность нельзя.

Всем земным существованием перед нами ставится вопрос рождения и смерти: есть рождение – есть и смерть. Возникновение (рождение) в условиях отграниченности как бы предполагает уничтожение (смерть). Представление о том, что жизнь существа открывается с одной стороны (рождение) и не закрывается с другой (смерть), не соответствует чувству-сознанию отграниченности. Все, что рождается и живет в сроковой отграниченности, тем самым взрослеет и стареет, идет к смерти.

Всё то, что возникает в нашем Мире, всегда единичное, сроковое. Единичность во времени – начало и конец срока. Смерть обусловливается автономным существованием на срок в границах времени.

Обитель отграниченности, как и всякая Обитель, смерть не несет. Но конституционная особенность материальной жизни нашей Вселенной, – ее гравитационность, – делает возможным создание Демиургом столь внутренне противоречивого явления – живого смертного существа.

Жизнь в условиязх гравитации материального мира всегда рисковая. Гравитационный мир приниципиально не в состоянии обеспечить несмертную жизнь.

Смерть создана в нашем материальном Мире именно потому, что он – гравитационный мир. Негравитационная материя, если подумать, одна из основ, на которой может быть создана несмертная жизнь.

Буддийский вопрос: зачем страдания человека? Не те страдания, которые в качестве препятствий необходимы для духовного роста, а те физиологические и психофизиологические страдания, которые явной избыточностью своей угнетают человеков дух. Для нужд духовной жизни хватало бы и толики их.

Верховный Изготовитель земной Природы – Высшее Существо филического Мира и именно поэтому индифферентен к Добру и Злу и не способен различать доброе и злое.

Демиург земной жизни может откликнуться на мольбу о помощи. Но не из-за сострадания, а во исполнение сигнала, полученного от коренного Я человека

Филические существа, которые под его водительством создали земную Природу и физиологию живых существ, сострадания не имеют. Сострадание и Добро и Благо – установки, порожденные тем миром, откуда высшая душа в человеке, а не филическим Миром.

Добро не присуще филическому Миру, не присуще и Миру материальному. И потому не свойственно земной Природе. Не Господь сотворил так. Проблема теодицеи ложно поставлена.

Зло, причиняемое живому от природных катаклизмов, – не Зло. Материальный Мир живет по своим законам и не ориентирован на филиоземную жизнь.

Зло внесено в земную Природу в попытках создать смерть. Но это не значит, что Зло явление побочное, попутное, вызванное не совсем удачным решением задачи создания смерти.

В соответствии с Замыслом филическим духам делания земной Природы дано задание, по которому все созданное ими должно иметь свое завершение, свой срок, быть смертным.

В филическом создании-делании всего того природного, что живет на Земле, зла нет, или, во всяком случае, оно не предусмотрено как зло. Филические духи делания не закладывают ничего, что направленно ведет к злу. Но нельзя включить смерть в земную физиологию в качестве непреодолимого начала жизни и – только.

Филическим духам делания выдано задание результата, а не задание действия. Как действовать – решают они сами, и решают не всегда зряче и удачно. Одни духи делания находятся в творческом угаре, другие плагиаторы, третьи трудяги. У всех у них – общие установки создания, но нет установок Добра и Зла, есть только творчество создания. Они способны создавать и более или менее жизнеспособных монстров.

Филические духи делания не учитывают качества Добра и сострадания в ими создаваемой филиоземной Природе. Филический Мир действует так, как свойственно жить ему. Специально мучения, конечно, не предусматриваются, но все в Природе создано без расчета на то, чтобы избежать их. Такое впечатление, что духам делания неважно и неинтересно, как умирает человек и животное, они запускают программу умирания, не заботясь о том, чтобы совершить смерть помилосерднее. Они решают задание технически. В них нет милосердия, и они не ставят задачу милосердия, сострадания.

Природа перенасыщена опасностями для жизни. Ее приходится приводить в равновесие. Духам делания надо постоянно работать над доводкой созданного, над созданием соответствующих психофизиологических механизмов выживания. Эти поиски выживаемости включаются в процесс эволюции.

Человек изначально включен в земное существование. Запускать в работу человеческую Структуру до того, как созданы достаточные условия для физиологического выживания, Замыслу не соответствует.

Естество человека предусматривает страдания как таковые, ибо они ведут к смерти. Естество человека предусматривает продвижение к смерти как непреклонное и обязательное условие его жизни. Борьба со страданиями – дело человеческое и только человеческое, а не филических духов создания и делания. Физиология человека не предусматривает защиту от страданий. Но предусматривает его здоровье – не тогда, когда он занимается оздоровительными мероприятиями, а когда в поте лица добывает хлеб свой.

Филический мир и его существа принципиально нейтральны к Добру и Злу. Но в отличие от духов создания и делания земной Природы, у филической души человека нет задачи внести в жизнь смерть. Напротив, она работает на живущего и только на живущего человека, и покуда он жив. Установки филической души человека и установки филических духов делания в земной Природе не совпадают. Это создает путаницу.

Творческий разум человека, вообще говоря, оттуда же, откуда у филиовоителей создания земной Природы. Аналитический разум человека слаб, но может быть усилен и усилен. Нет ничего невероятного в том, что он способен создавать мощные инструменты предотвращения или излечения болезней и тем самым убирать зло ненужных телесных мучений, связанных с внесением смерти в человеческую жизнь. Но никогда не сможет убрать смерть от болезней тела. Страдания плоти неотъемлемо включены в несвободный ЦУ Структуры и не могут быть исключены совсем.

Не исключено, что срок жизни человека на Земле находится в соответствии с духовным возрастом человечества и задачами этого возраста. Когда задача – душевное рождение и взвод духовной жизни, тогда и срок жизни надлежащий, не старше 40 лет. Когда задача – личностное рождение и выход на третью стадию, тогда срок жизни больше – до 60, 70 лет. Тогда же, когда наступит время включения в духовную работу человечества людей столбового и свободного пути жизни, срок жизни увеличится и до 90, и до 100, и до 120 лет. Мы еще будем иметь случай вернуться к этому вопросу.